В пионерском лагере

Однажды летом, после окончания восьмого класса, я отдыхал в пионерском лагере.

Смена приближалась к концу, все мероприятия были исчерпаны и мы с пацанами слонялись без дела по территории лагеря, забредая в самые удаленные закоулки огороженной территории. Администрация лагеря была поглощена суетой сборов к отъезду, и мы часами были предоставлены сами себе без какого-либо контроля со стороны старших.

В тот день мы с Женькой, пребывая в абсолютной праздности, как обычно шатались на задворках, когда вдруг услышали подозрительную возню из полуразобранного сарая в самом дальнем уголке лагерной территории. Надо сказать, что в свои тринадцать лет мы были хорошо осведомлены о «взрослой жизни» из порнографических журналов и родительских видеокассет, поэтому по звукам, доносившимся из сарая, мы сразу догадались, что там происходит.

Осторожно подкравшись к сараю, мы заглянули в одно из окошек, образованных вываленными кирпичами. От увиденного у нас перехватило дыхание.

Почти на самой середине постройки на разбросанных опилках стояла на четвереньках пионервожатая Аля с задранной на спину юбкой и совершенно голой задницей. Сзади нее стоял на коленях наш физрук Александр Николаевич со спущенными штанами и, тяжело сопя, вгонял в Алю толстый член. Он обхватывал ягодицы Али руками, и буквально, насаживал ее на себя. При каждом его толчке Аля издавала сладострастные стоны, от которых у меня в штанах зашевелился член. Несколько минут мы с Жекой стояли, как завороженные, во все глаза глядя на трахающихся педагогов.

— Жека, тащи фотоаппарат, — прошептал я, едва придя в себя от увиденного. Женька понял меня с полуслова, и стрелой помчался в корпус за своим «Зенитом». Пока он бегал, я продолжал наблюдать за разгоряченной парочкой, пребывая в неописуемом возбуждении от открывшейся мне картины. У меня в паху уже буквально жгло огнем от возбуждения, и я, вытащив из штанов вставший колом член, стал онанировать. В таком положении меня и застал вернувшийся с фотоаппаратом Женька. Он, видимо, очень торопился, так как был весь мокрый и пыхтел, как паровоз. И спешил он не зря: к тому моменту, когда он вновь появился у сарая, Аля уже, буквально, кричала в голос, изгибаясь при этом всем телом, а Александр Николаевич был красный, как помидор, и хрипел, словно загнанный жеребец. По всему было видно, что они вот-вот кончат.

— Снимай скорее, — чуть не закричал я на Жеку, — второй раз такого не увидим.

Женька несколько секунд возился с выдержкой — диафрагмой, потом крутил кольцо наводки на резкость, и в тот момент, когда он, наконец, нажал на спуск, Александр Николаевич с диким ржаньем натянул Алину жопу на себя в последний раз, чуть, не оторвав ее изгибающееся змеей тело от пола. Еще через секунду они замерли.

— Ты ничего не услышал? — спросила Аля у Сергея Николаевича. — Мне кажется, кто-то разговаривал.

Дальнейшее мы видеть уже не могли, так как неслись во весь дух в направлении лагеря.
Все, виденное нами, мы с Женькой хранили в тайне от остальных ребят. Видимо, представившаяся нам картина настолько поразила наше воображение, что мы, не сговариваясь, засекретили все наши сведения об этом, как чрезвычайно личные, и потому, не терпящие постороннего вмешательства.

Женька был в пионерлагере «штатным» фотокорреспондентом, снимавшим различные мероприятия для стенгазеты. В его распоряжении была фотолаборатория, ключ от которой был только у Женьки. Поэтому, незаметно изготовить фотографии для нас труда не составляло.

В тот же вечер после ужина, под предлогом печатания фотографий для стенгазеты о спортивных соревнованиях, мы вдвоем заперлись в маленькой комнатке с фотоувеличителем, ванночками для химических растворов и всякой прочей фотографической утварью. Оставшись одни, мы приступили к священнодействию.

Проявившееся на фотобумаге изображение вновь вогнало нас в возбуждение. Столь сладострастных лиц, выразительности поз сношающихся нам не приходилось видеть даже в порнографических журналах. Несомненно, объектив Женькиного фотоаппарата поймал самый момент оргазма, поразившего обоих участников снимка одновременно. Была ли это случайность, или проявился талант моего друга, но фотография, буквально, излучала бесстыдство и похотливость наших педагогов. Мы не могли оторвать глаз от голых аппетитных ягодиц пионервожатой, в которые впились волосатые пальцы физрука, меж волосатых ляжек которого хорошо виднелись яйца и основание члена, погруженного в блестящую от влаги вагину. Легкая размытость совокупившихся тел выдавала динамику движения, подчеркивая накал эмоций, охвативших любовников на пике любовной утехи.

Разглядывая снимок, я заметил, что Женька запустил свою руку в расстегнутую ширинку и дрочит у себя в штанах. Не долго думая, я стянул с себя трико вместе с трусами, обхватил ладонью свой восставший член и стал дрючить его прямо над фотографией. Через секунду Жека присоединился ко мне, и уже две руки дрочили два члена над изображением трахающихся воспитателей. Поначалу головки наших членов сталкивались случайно, затем мы стали сталкивать их умышленно, что добавило остроты ощущений. Еще немного погодя я стянул Женькину руку с его члена и, обхватив его своей ладонью, стал дрочить друга. Женька перехватил мой освободившийся член своей рукой, и мы продолжили наше распутство с еще большей страстью от ощущения бессовестности и безнаказанности происходящего. Постепенно мы добавили ласки вторыми свободными руками. Раздевшись догола, мы гладили друг другу ягодицы, забирались в промежность и теребили мошонку, ощущая в ней округлость яичек. Мы становились раком, широко разводили ноги и позволяли дрочить себя в таком положении сзади-с низу.

Наконец мы ощутили захлестнувшую нас волну сладострастия, и кончили в мощном оргазме, залив фотографию брызнувшими струями спермы.

Отдышавшись, мы оделись, и стали думать, что делать с фотографией? Вот тут Женька и говорит:
— А давай, пошантажируем Альку. Пусть покажет нам еще чего-нибудь.

Мне эта мысль понравилась, и я согласился. Мы протерли фотографию от спермы, и на обратной стороне написали: «Если не хочешь, чтобы все в лагере увидели эту фотографию, приходи завтра одна после ужина на то же место». После этого мы вложили фотографию в почтовый конверт, запечатали его и подписали: » Пионервожатой Але».

Чуть подумали, и добавили «Лично в руки». После этого, уже в темноте, мы пробрались в корпус воспитателей и положили конверт с фотографией в ячейку для почты, подписанный: «Сергеева Алле Федоровна, пионервожатая 2-го отряда».

Весь следующий день прошел в напряженном ожидании. Аля пребывала в хорошо заметном волнении. Ее глаза были похожи на глаза загнанного зверя. В них одновременно был виден и страх, и любопытство по поводу замыслов шантажиста. По всей видимости, физрука в происшествие она не посвятила: тот выглядел беззаботным и был с окружающими весел и приветлив. Женька оказался не только хорошим фотографом, но и не плохим психологом: он достаточно точно рассчитал развитие ситуации. Как он объяснял сам: — Физрук женат, значит отношения с Аллой у него не серьезное, и она постарается выкрутиться из этого положения сама. Он был абсолютно прав. Аля пришла в сарай одна. Ей было девятнадцать лет, в пионерлагере она проходила практику от пединститута. Очень симпатичная, со стройной фигурой, она была объектом воздыхания многих пацанов в лагере. Считалось хорошим тоном улучить момент, когда она нагнется, и украдкой заглянуть ей под короткую юбку, после чего рассказывать друзьям, какая у нее красивая попка и какие трусики она носит. Аля знала о повышенном к себе внимании со стороны мальчишек, и ее нижнее белье всегда было элегантным и модным. Этим она как бы сообщала: «Если уж и подглядываете, то смотрите на красивое».

Аля вошла в сарай и, увидев нас, в нерешительности остановилась. Наступила пауза, которую кто-то должен был нарушить. Нарушила ее Аля.

— Отдайте негатив, я никому ничего не расскажу. Не хорошо подглядывать за взрослыми. Она пыталась пойти в наступление, обезоружив нас своей «взрослостью» и авторитетом. Но, мы были к этому готовы.

— А ты выкупи у нас негатив, — спокойно сказал Женька, сразу отметая барьер разницы в возрасте.
Аля смутилась, не ожидая такого поворота в разговоре. — Что же вы хотите взамен?, — спросила она более мягким тоном.

-А ты сама догадайся, — поддержал я Женьку, и выразительно посмотрел на Алины ноги.

Аля сделала вид, что не поняла, хотя выступивший на щеках румянец говорил о том, что определенные предположения на счет наших желаний у нее имеются. Но, решив играть до конца, она, фальшиво усмехнувшись, сказала: — Даже не могу предположить, что таким детям может быть от меня нужно.

-Значит так, — Женька решил сразу взять быка за рога, — Либо ты исполняешь три наших желания, либо мы покажем твои с физруком фотки всем в лагере. Считаю до трех. Раз. Два.

— Ладно, — сдалась Аля, — говорите, что надо.

— Раздевайся, — голос Жеки прозвучал властно, как приказ. — Раздевайся догола. Это первое желание.

Аля осмотрелась по сторонам, отошла в угол, чтобы не быть видимой из лагеря, и стала снимать с себя одежду.

Мы зачарованно наблюдали, как тонкие женские пальцы расстегивают пуговки на тонкой полупрозрачной блузке. Вот последняя пуговка выскочила из прорехи, Аля развела полы блузки и сняла ее. Нашему взору открылись загорелые девичьи плечи, чуть выпуклый животик с аккуратным впалым пупком и ажурный бюстгальтер с тонкими белыми лямками, резко контрастирующими со смуглым от загара телом.

Аля завела руки за спину и, расстегнув застежку бюстгальтера, сняла его. Ее небольшие грудки с темными кружками вокруг сосков имели красивую, чуть вздернутую форму. Соски были набухшими, и озорно торчали вверх. У меня во рту пересохло, я чувствовал, как мой напряженный член просится наружу, оттопыривая плавки и трико хорошо заметным бугром.

— Может, хватит с вас? — голос Али был чуть хриплый от захватившего ее волнения.

— Я же сказал догола! — Женька тоже немного охрип, но командный тон не потерял.

Чуть дрожащими руками Аля расстегнула молнию на боку короткой юбки и стянула ее вниз по стройным ножкам. Переступив сначала одной ногой через пояс юбки, затем второй, она полностью сняла ее и бросила к лежащим в стороне блузке и бюстгальтеру.

Теперь она стояла перед нами в одних узких трусиках, почти не прикрывавших сзади ее смуглых упругих ягодиц. Мне показалось, что сердце вот-вот выскочит из груди, когда Аля завела пальцы под резинку трусиков и стала медленно стягивать их с бедер. Не шевелясь, боясь дышать, мы разглядывали узкую полоску черных кудрявых волосиков, протянувшихся по середине белого от следов купальника лобка и скрывавшейся между ног. В глубине волосиков виднелись набухшие бугорки половых губ. Трусики так же упали на остальную одежду. Я взглянул на Женьку. Он был бледен, как мел и облизывал пересохшие губы.

Аля стояла, не шевелясь, как бы ожидая очередного приказания. Я заметил, что руки ее чуть подрагивают, груди напряглись, темно-вишневые соски разбухли до размера вишни и слегка пульсируют. Направив взгляд между ног девушки, я увидел, что бугорки губ влагалища слегка раздвинулись, обнажив вход в ее пещеру, а по ляжке стекает блестящая капля влаги. Впервые в жизни я вот так, «в живую» видел в двух шагах от себя совершенно голую девушку. Мы иногда шалили со своими сверстницами где-нибудь в укромном уголке чердаков или прямо у кого-нибудь из них дома, когда не было родителей. Собираясь по двое-трое пар мальчиков и девочек, мы устраивали кучи-малы, валясь без разбору друг на друга и давая волю рукам. При общем писке и сопении задирались до плеч подолы юбок, в короткой и далеко не отчаянной борьбе стягивались разноцветные трусы, расстегивались молнии на ширинках брюк, а потом они снимались и вовсе. И тут кто на что горазд. Все позы, которые были известны из родительских порножурналов, отрабатывались у всех на виду, по очереди с каждой. Но тела наших девочек были еще не закончены природой, не доведены до того совершенства, которое способно разбудить мужское желание при одном взгляде на округлость форм, на женственность линий. Конечно, заниматься сексом с нашими девочками нам было интересно и приятно, но их почти мальчишеская угловатость и неразвитость форм не шли ни в какое сравнение с той красотой женского тела, которую мы с Женькой видели сейчас на расстоянии вытянутой руки от себя.

Наверное, несколько минут мы молча смотрели на Алю, пытаясь зафиксировать в памяти каждый изгиб ее форм, причудливую игру складочек ее небольшого — Аля была чуть ниже нас — но превосходно слепленного тела. Мы просто потеряли счет времени.

Из оцепенения нас вывел ее голос: — Говорите, какое будет второе желание?

Я посмотрел на Женьку. Он посмотрел на меня, озорно подмигнул, и, скрипнув молнией брюк, снял их вместе с плавками. Так же быстро, через голову он стянул футболку и выпрямился уже совершенно голый. Его не маленький для четырнадцати лет член торчал вверх, едва не касаясь живота. Кожица на конце члена съехала к основанию, оголив темно-красную головку. Из маленького отверстия на головке выкатилась капелька и заблестела в заходящих лучах солнца, проникавшего через многочисленные прорехи в крыше сарая.

-Соси! — отрывисто сказал Жека, и, взяв член рукой, направил его в сторону девушки.

Мгновение она колебалась. В ее голубых глазках были и стыд и похоть одновременно. Я видел, что Аля возбуждена происходящим не меньше нас, но девичья стыдливость не дает ей совершенно раскрепоститься и утонуть в закружившем всех нас водовороте развратного бесстыдства. Обойдя Аллу сзади, я положил ладонь на ее мягкую и одновременно упругую попку и подтолкнул к торчащему Женькиному члену. Не ожидая этого, она почти упала на колени, да так, что пульсирующая головка члена оказалась в сантиметре от ее рта. Женька приставил ее прямо к губам девушки, и, слегка надавив, ввел его в рот до самого основания.

-Ты уже делала кому-нибудь минет? — спрашивал он, вытаскивая член наружу и засовывая опять. Аля в начале что-то сопела, а потом перехватила член у основания своей рукой и стала с упоением обсасывать его, словно это было эскимо или большой леденец. Вытащив член изо рта, она лизала его языком вдоль всего бугристого ствола, причмокивая, обсасывала головку, обхватив стонущего от истомы Женьку за ягодицы, притягивала его к себе, то погружая вздыбившийся член в рот, то выпуская его наружу.

Женька взял ее за уши и стал руководить движениями. Он с остервенением насаживал прелестную головку Али на свой багровый член, словно это была голова куклы, не способной противиться любой прихоти хозяина. Впрочем, Аля так себя и вела. И мне и Женьке было совершенно очевидно, что она не только не желает пресечь подобное к ней отношение, но и испытывает от такового изрядное возбуждение. Мне сзади было хорошо видно, как по ее ляжкам из распахнутой щели влагалища растекается сок сладострастия.

Смотри, какая похотливая сучка нам досталась! — прохрипел Женька, продолжая трахать Алю в рот. — Отымей — ка ее раком. Меня не пришлось упрашивать дважды. И без того заведенный от ее бесстыжего вида, открывающегося мне сзади (прогнутая спина, разведенные в стороны ляжки, выставленные на показ раскрытое влагалище и темное отверстие ануса в щели меж двух раскачивающихся ягодиц), я стянул с себя трико, спустил трусы и, встав на колени, всадил Але в истекающую вагину свой торчащий колом член по самые яйца.

Аля дернулась, что-то неразборчиво прохрипела из-за торчащего во рту Женькиного члена, но я притянул ее к себе за ягодицы и стал неистово драть, буквально вколачивая свой член в ее вагину. Женька делал то же самое спереди, приговаривая: -А это наше третье желание! Будешь стоять раком, пока мы тебя не отымеем во все дырки. И мы драли ее — один спереди, другой сзади. Затем поменялись местами. Аля причмокивала, высасывая из меня остатки спермы, которой я окатил всю ее промежность, едва успев вытащить член уже на самом пике оргазма, в то время как Женька уже занял мое место сзади и продолжал разнашивать сдобренную мной вагину.

Увлекшись, мы не заметили, как наступила ночь. К тому времени, когда уже совсем стемнело, каждый из нас кончил по пять-шесть раз. Мы все трое, совершенно измотанные, но довольные друг другом, медленно оделись и не спеша поплелись в лагерь.

Пленку мы Але отдали, но, по всеобщему согласию, встречались в том сарае каждый вечер до того дня, когда автобусы не увезли нас из лагеря по домам.

Новые порно рассказы бесплатно!

158 934

Загрузка...

ЧИТАТЬ ПОРНО РАССКАЗЫ:

➩ Грубый секс
➩ Истории Триши. Часть 1
➩ Любимый доктор
➩ Поединок
➩ Озабоченная семейка