Шкаф

Сердце от страха сжалось, ушло в пятки. Но его гулкие удары, как набат, казалось, разносятся по всей комнате. И дернуло меня спрятаться во встроенном шкафу-купе, пытая подшутить над матерью, испугать её. Из укрытия надо было вылезти сразу, как только они зашли в комнату. Но что-то удержало, заставило затаить дыхание, а сейчас — поздно …

***

Через узенькую щель, комната была, как на ладони. Я хорошо видел их, а они понятия не имели, о моём присутствии.

— «Миша, сына нет, он на тренировке, через пару часов будет …, — ласково произнесла мать, гладя мужчину ладонью по щеке и тихо хохотнула. – Думаю хватить времени, насладиться мной?»

— «Ой, …мало …», — тяжело вздохнул мужчина.

— «Какой ты ненасытный!», — засмеялась мать, и повернувшись к нему спиной, начала расстилать постель.

А он подошёл сзади, обнял за широкие бедра. Она выпрямилась и мужские губы начали целовать шею, плечи, а сильные руки — мять через блузку, увесистые булки грудей.

Я был поражен! Это так неожиданно, что трудно поверить в реальность происходящего. Смотрел, совершенно не думая, что дядя Миша, друг отца, лет на десять младше его, сейчас начнет раздевать мать и она займётся с ним сексом! Это совершенно не укладывалось в голове, было выше моего понимания.

Мама – не такая, она совершенна другая женщина, лишенная сладострастия и похоти. Никто и никогда не уложит её на спину, а она не разведет покорно ноги, приглашая мужчину к алтарю любви!

Сильные руки ласкали увесистые булки через тонкую материю, а губы жадно целовали нежную кожу шеи, с такой страстью, что на секунду показалось, ещё мгновение и мужчина не выдержит, лишиться чувств, упадет к её ногам или загрызёт бедную овечку, как дикий зверь.

Нет, мама не была самой сексуальной женщиной, которую я знал. Но хорошо сохранившиеся формы вызывали легкое волнение в мужских сердцах, заставляя оборачиваться вслед покачивающимся широким бедрам, крупной колыхающейся груди, в такт каждого шага.

Бесстыдные руки скользнули под блузку, умело расстегнули на спине застежку бюстгальтера и сразу его натяжение ослабло, грудь облегченно вздохнула, слегка обвисая вниз. Он покрывал шею ковром поцелуев, прижимаясь пахом к пухлым ягодицам, с нетерпением, трясущими руками расстегивая пуговки на её груди. А я – молнию на своих брюках, ища в ширинке вздыбленную плоть, не отрывая взгляда от происходящего в комнате.

Блузка, а за ней и бюстгальтер легли на спинку кресла, и я первый раз в жизни увидел обнаженную материнскую грудь. Белоснежные, огромные булки, с крупными розовыми сосцами, немножко обвисали, ничуть не портя их красоты.

— «Ох, какие сиськи!», — пронеслось в голове, и я ещё крепче сжал кулаком вздыбленную плоть, совершенно не ассоциируя их с матерью.

Она повернулась к нему лицом, и они обнялись, целуясь в губы и страстно лаская друг друга. Нетерпеливые женские ручки расстегнули джинсы мужчины, и грубая ткань заскользила по волосатым ногам, падая на пол. Он наклонился и прильнул к правой груди, начал сосал возбужденный сосок, а она — ласкать его член через трусы.

Дуэт сладострастных стонов разносился по комнате, от которых ещё сильнее заныло в паху, на лбу выступила легкая испарина.

Мать словно куда-то торопилась, быстро расстегнув пуговки рубашки на мужской груди, и резким движением сняла её с плеч, бросила на спинку кресла, поверх своего бюстгальтера. Полноватые ножки подкосились, и она заскользила вниз, стала перед ним на колени, увлекая за собой нижнее бельё, выпуская гениталии из матерчатого плена.

Вяловатый, чуть привставший, член, поразил своими размерами. Такого большого и толстого я не видел никогда!

— «Как хобот у слона!», — чуть не засмеялся, с трудом сдерживая нервный смех.

Женские, пухленькие губки, покрывали поцелуями живот, волосатые мешочки с яичками. Острый язычок нежно коснулся обнаженной бордовой головки, несколько раз оббежал бархатистую плоть, прежде чем, она коснулась розовых губок и медленно погрузилась между ними.

Завороженный зрелищем, я совершенно не думал о том, что передо мной мать! Какая-то пелена накрыла разум, заставляя абстрагироваться от происходящего. Перед собой видел только полуобнаженную женщину, принимающую в рот мужскую плоть, с азартом наблюдая за разворачивающимися событиями.

Она всосала член несколько раз, настолько глубоко, насколько смогла и выпустив из-за рта, начав язычком облизывать волосатые яйца. Огромный член лежал у неё на лбу, а она со страстью и явным наслаждением вылизывала промежность, обхватывала яйца губками, засасывая их в рот.

Он стонал, а мама скользила язычком по торчащему стволу, обхватила головку губками и приняла опять огромный хобот в рот, явно наслаждаясь удовольствием, которое доставляла ему.

Неожиданно он подхватил её подмышки и потянул вверх, и их уста слились в поцелуе. Торчащий член прижался к черной юбке, оставляя на ней белесый, тягучий след. Пальцы нетерпеливо расстегнули пуговку на юбке и ухватившись за подол, потянули вверх. Женщина покорно подняла руки, позволяя снять её, обнажая розовые, шелковые трусики, с выглядывающими из под краёв пучками черный, кучерявых волос.

Она стояла, слегка приоткрыв рот, а он целовал женское тело, опускаясь всё ниже, пока не уткнулся лицом в волосатый лобок, просвечивающийся через ажурную ткань, наслаждаясь ароматом возбужденного влагалища.

— «Ох, какой аромат, — замурлыкал, как кот. –Как возбуждает и кружит голову!»

Мама довольно хихикнула, и бесстыдно положила ногу ему на плечо, открывая доступ к истекающей соками расщелине. А он целовал выпуклый лобок, бродя руками, то вверх, то вниз по её пухленькому телу, сжимал увесистую грудь, щипал, оттягивал соски, проникал пальцами в разгоряченное чрево. А мама, явно наслаждаясь, откинула голову назад, закрыв глаза.

Вдруг, не удержав равновесия, зашаталась и со смехом, поддерживая им, мягко упала спиной на кровать, высоко поднимая ноги. А он, ухватившись за резинку трусиков, потянул их вверх, снимая с женщины последний лоскуток материи.

Она лежала широко расставив ноги, а он стоял перед ней на коленях, уткнувшись лицом в разгоряченное чрево, жадно слизывая пузырящиеся соки с припухлых половых губ. Мама мурлыкала, как мартовская кошка, всё сильнее прижимая коленки к груди.

Не прошло и минуты, как он встал и лег на неё, ища головкой вход в глубину животика.

— «Ах, — вырвался сладострастный крик из женского горла. – Ах, как хорошо …, какой ты умница …»

Волосатая задница задергалась, всё глубже погружая в глубину животика трепещущий член. А женские бедра подпрыгивали ему в такт, каждый раз идя навстречу, стараясь угодить любовнику. Неожиданно раздался звериный рык и он затрясся, наваливаясь на неё, как раненый зверь, выплевывая внутрь раскаленное семя.

Он так же неожиданно затих, как и зарычал. Скатился с женского тела, тяжело дыша, распластался рядом с ней на кровати. А мама продолжала лежать, широко расставив ноги, словно ожидая ещё чего-то.

Левая нога, согнутая в коленке, а правая — выпрямленная, далеко отведенная в сторону, открывали изумительный вид. Из алой раны, обрамленной черными волосами, сочилась беловатая жидкость, текла по промежности, коричневой розочки анального отверстия, капала на простынку.

— «Ирка, у тебя влагалище, как у молоденькой! Даже не вериться, что рожала. Мышиный глаз! — удовлетворенно зашептал, гладя налитую грудь. – Сколько было баб, ни у одной такую не видел!»

Мама удовлетворенно захихикала, поворачиваясь к нему:

— «Хочешь ещё?»

— «Подожди, дай отдышаться …», — тяжело вздохнул он.

— «Ты отдыхай, … а я немного поиграюсь», — хохотнула она и приподнявшись на локтях, склонилась над волосатым пахом.

Осторожно, словно боясь его испугать, она начала целовать живот, медленно подходя к безвольно свисающему сдутому хоботу. Губки нежно прикоснулись к нему, обхватили, потянули в рот и она подняла на него взгляд, будто бы спрашивая:

— «Хорошо так?»

Он удовлетворенно улыбнулся и поощрительно погладил ладонью по растрепанным волосам. Её труды вскоре дали результат, член медленно, но уверенно набирал силу, вставая в былой красоте. Она держала толстый стержень одной рукой, лаская головку губкам, а вторую — засунула между широко расставленных полных бедер и ласкала … влагалище!

Я смотрел и не мог поверить. Пальцы по полностью скрывались в кроваво-розовой расщелине, обрамленной черными волосиками, то неистово теребили клитор, нависший над раскрытыми половыми губками.

В паху заныло, судороги побежали по телу и я чуть не вскрикнув, неистово задергал рукой разбрызгивая семя. Голова закружилась, перед глазами поплыли разноцветные круги … Головка долго выплевывала тягучую, густую жидкость, но вскоре я успокоился, опять взглянул на них.
Его член торчал, как обелиск, а она, обступив коленками с обеих сторон мужское тело, нависла промежностью над ним. Опытная женская рука, обхватив толстый ствол, провела распухшей головкой по истекающей соками расщелине, и найдя вход в глубину животика, медленно стала опускаться на него.

Покрытый вздувшимися венами железный стержень, всё глубже входил в женское тело, а она, сладострастно покачивалась, помогала ему, расширяя упругие стенки влагалища.

— «Ах, — тяжело вздохнула, когда пухлые ягодицы коснулись волосатого лобка, полностью поглотив мужскую плоть. – Ах, … как хорошо …»

Её ладони обхватили грудь, сильно сжали соски и она замурлыкала, медленно продолжила движение, то слегка приподнимая, то вновь опускаясь вниз. Выпрямленная спина, закрытые глаза, голова слегка откинутая назад, не давали никакого сомнения, что мама находиться в каком-то другом мире, в потаённых мечтах и эротических фантазиях, наслаждаясь своим состоянием.

Пухлые ягодицы медленно ускоряли своё движение, с каждым разом всё громче хлопая о мужское тело. И уже через минуту, она яростно двигала ими, с остервенением насаживая на кол, издавая низкое урчание. Пружины кровати визжали под ними, едва не заглушая её стон.

— «А-а-а-а …, — вырвался из женского горла крик и она повалилась на него, покрывая мужское тело поцелуями. – А-а-а-а …»

Мама задрожал, издала протяжный вой, словно, раненная волчица, и обессиленная распластала на нём.

— «Устала?» – тихо произнес он, как только она пришла в себя, приподняв голову.

И мама с благодарностью посмотрела на него:

— «Не-е-е …»

— «Ну, тогда становись …», — донеслась до меня непонятная команда.

Но мама поняла сразу, что от неё хотят, став на краю кровати на четвереньки, уткнувшись лицом в подушку, опершись грудью о матрас, и толстенькими, коротенькими пальчиками, с ярко накрашенными ноготками, разведя ягодицы, замурлыкала:

— «Если хочешь, можешь в попку …»

— «А у тебя презерватив есть?»

— «Нет …»

— «Что же ты не подготовилась? Без него не буду …», — недовольно буркнул он.

Я смотрел, чувствуя, как кружиться голова, перед глазами опять плывут разноцветные круги. Между раздвинутых ягодиц виднелась коричневая розочка анального отверстия, а чуть ниже – свисали налитые соками, слегка приоткрытые половые губки, обрамленные черными, кучерявыми волосиками. Обе дырочки были предоставлены в его полное распоряжение!

Я уставился на них, яростно теребя вновь набравший силы член.

Но вдруг она спохватилась, вскочила с постели и что-то достала из сумочки:

— «Есть, … как я забыла …»

— «Носишь с собой постоянно, знаешь, что трахнут, но не знаешь когда», — довольно засмеялся он.

Мама приняла знакомую позу, а он удовлетворенно надев презерватив, подошел к ней сзади, прикоснулся головкой к анальному отверстию, предварительно что-то выдавив из тюбика в расщелину между ягодицами.

— «Только не спеши, а то разорвёшь …», — вырвался тяжелый вздох из женского горла и она тихо застонала.

Он медленно, но уверенно погружался в задний проход, а мама дышала всё тяжелее, стараясь принять в себя толстый член.

— «Нормально?», — замурлыкал он, чувствуя, как яростно сжимают член мышцы сфинктера.

— «Нормально, … дай немножко привыкнуть …», — выдохнула она.

Он остановился, подождал немного, и начал медленно двигать бедрами навстречу её ягодицам.

— «Хлоп, …хлоп …, — громко разносилось по комнате, перемешенное с тихим, материнским урчанием, заглушаемым подушкой, каждый раз, когда он с силой вгонял в глубину женского животика стальной стержень. – Хлоп …»

Рука матери неистово теребило раздувшийся, как спелая вишенка, клитор, приближая себя к оргазму. И он не заставил себя долго ждать. Она задрожала, повалилась на живот, задергалась под ним, а он всё врывался и врывался в неё, не в состоянии кончить.

Сильные руки ухватили за бедра, потянули на себя, возвратив в прежнюю позицию. Она стояла на коленях, отставив зад, а ножки дрожали от напряжения. Казалось, что ещё секунда и она не выдержит, опять упадет на животик.

— «Мишенька, не можешь кончить? — тяжело дышала она. – Давай помогу …, я так устала …»

И он тяжело вздохнув, вышел из неё. Такого я не видел никогда – в расщелине между ягодицами зияла огромная дыра анального отверстия, медленно уменьшаясь в размерах.

Он, небрежно снял презерватив, бросил на пол, а она, чуть отдышавшись, не меняя позы, поднялась с постели и стала перед ним на колени, сжав грудью торчащий член.

— «Ляг лучше, — прошептала, попытавшись в таком положении ласкать языком и грудью, торчащий член. – Так будет удобней!»

Он лег, широко расставив ноги, а она расположилась между ними, подтянула его ягодицы на колени, приняла в расщелину между увесистыми булками торчащий член, и начала яростно массировать его, умело помогая языком и губками. Он застонал и через небольшой промежуток времени фонтан спермы брызнул ей в лицо. Розовые губки обхватили головку, с жадностью поглощая потоки белесой жидкости. Она глотала её, но избытки вытекали из уголков губ, текли по подбородку, капали на грудь.

Я смотрел и не мог поверить, что мама настоящая шлюха, так любящая член и вкус спермы.

Всё было закончено!

Они лежали рядом на кровати, не обращая внимания друг на друга, пока мама не произнесла:

— «Иди помойся, а то скоро сын придет, полотенце на сушилке …»

Затем пошла мыться она, а он быстро оделся, привел себя в порядок.

Она стояла обмотанная полотенцем, а он обнимал её тело, жадно целуя в губы.

— «Всё Миша, … всё …, — отбивалась мать от назойливого приставания. – Сейчас Сережка придет, что я ему скажу? Он парень уже взрослый, сразу поймёт, чем мы тут с тобой занимались. Да и порядок надо навести …»

Но он не отпускал её, яростно лаская податливое тело.

— «Миша, … всё! Завёл меня опять! Что теперь делать? Тебе хорошо, жена под боком! — наконец-то вырвалась она из крепких объятий. – Если хочешь, послезавтра приходи часиков в пять, у Сергея опять тренировка …»

— «Отец в командировку, я на тренировку, а маманя — под дружка, расставив ножки! — ехидно пронеслось в голове. – Размечталась, ради такого случая и тренировку ещё раз можно пропустить!»

***

Мать стояла голая перед зеркалом трюмо, рассматривая пышное тело, тихо напевая какую-то мелодию, а я пристально, с улыбкой на лице наблюдал за ней из своего укрытия. Она то приподнимала увесистые белоснежные булки, оценивая вес, словно видит их впервые, то втягивала животик, разглаживая его ладонями, поворачиваясь из стороны в сторону.

Обнаженная, она ходила по комнате, собирала грязное бельё, стараясь скрыть следы преступления до моего прихода, а я любовался её телом, не выпуская из рук возбужденные гениталии.

Взяв блузку, она внимательно рассмотрела её и … повернулась к шкафу. Дверца, как в замедленной съёмке поползла в сторону, открывая моё убежище …

— «Ах, — вскрикнула мать, прикрывая увесистые, белоснежные булки с точащими сосцами, окруженными розовыми, морщинистыми ореолами, блузкой. – Ты что тут делаешь?»

Такой испуганной и растерянной я её не видел никогда. Бледность на лице, широко распахнутые глаза и чуть приоткрытый рот говорил сами за себя – она находилась в полуобморочном состоянии.

— «А когда ты … пришёл?», — задрожали пухленькие губки, не в состоянии поверить, что я стал свидетелем её встречи с любовником.

— «Вот, только зашёл!», — что-то наглое и похотливое кольнуло в сердце, заставляя почувствовать уверенность, ощутить хозяином создавшегося положения.

Мне совершенно не было стыдно, что кулак, сжимающий торчащий член демонстративно, медленно скользил по стволу, словно передо мной стояла не мать, а какая-то посторонняя, доступная женщина.

— «Смотрю, чем ты занимаешься, когда нас дома нет! — резко добил растерявшуюся мать. – Интересно, что об этом скажет отец? И часто ты так ему рога наставляешь?»

— «Сереженька, ты не правильно всё понял …, — засуетилась она, стараясь прикрыть ладонью черный треугольник внизу живота. – Я не виновата …, просто так …, случайно получилось …»

— «А кто? — ухмыльнулся, выходя из своего укрытия. – Вот отцу и расскажешь, а передо мной нечего оправдываться …»

— «Не думал я, что ты …», — не договорив, решительно вышел из комнаты.

— «Сереженька, … я тебе всё объясню …», — услышал сзади плачущий, дрожащий голос, закрывая за собой дверь.

***

Не знаю, как матери, но мне было стыдно после случившегося показаться ей на глаза. А она часто выходила из своей комнаты, бродила по прихожей, тяжело вздыхая, останавливалась у моей двери, видимо желая зайти, объяснить случившееся. Но так и не решалась этого сделать.

За окном потемнело, легкий моросящий дождик застучал по подоконнику. Я лежал голый на кровати, укрывшись простынкой, и не мог уснуть. Произошедшее не выходило из головы. На мать я посмотрел совершенно другими глазами, но и мысли не было рассказать об этом отцу. Пусть они разбираются сами.

Видения обнаженного женского тела вновь и вновь проплывали в сознании, заставляя ласкать возбужденные гениталии. Ах, как хотелось побыть на месте друга отца, воспользоваться такими заманчивыми и желанными женскими прелестями, проникнуть в ротик, в глубь животика …

Для меня не было соблазнительней и желанней на свете женщины, чем она. И как я не замечал раньше этой красоты? В ней столько страсти и сексуальности!

Эротические мечты и фантазии кружились в голове, опережая друг друга в своей смелости и откровенности.

Вот она стоит на четвереньках, разводя ладонями пухлые ягодицы, предоставив в полное распоряжение оба отверстия, а я смотрю, не зная какому отдать предпочтение. Коричневая розочка анального отверстия, а под ним алая расщелина между припухших, покрытых черными волосиками, налитых половых губок, так и
манит прикоснуться, попробовать на вкус сочащийся соками цветок любви …

Ладонь ещё крепче сжала дрожащий ствол, быстро задвигалась по нему, и … я услышал тихий скрип двери.

— «Сережа, — донесся шёпот матери. – Ты спишь?»

Она подошла, села на край кровати. Легкий запах алкоголя пахнувший на меня не вызывал сомнений, что она пьяна.

— «Не обижайся на меня, я не хотела тебя обидеть, — провела она ладонью по моему бедру. – В жизни так всё сложно …»

Я молчал, делая вид, что сплю и женская рука осторожно скользнула выше, через тонкую ткань простынки погладила ягодицу, словно проверяя, что на мне надето. Она склонила голову и начала медленно, методично покрывать бедро поцелуями, бормоча себе под нос слова оправдания.

Теплая ладонь накрыла животик, скользнула ниже, нежно провела по волосикам лобка и … наткнулась на торчащий член. Меня словно ударило током. Странное ощущение стыда и желания пробежало по телу, отзываясь томной истомой в глубине животика. Ещё никогда женская рука не прикасалась к нему!

Простынка медленно поползла вверх обнажая мои ноги, точащий член, низ живота и горячее дыхание женских губ обожгло коленку, поднимаясь всё выше. Я лежал стараясь сдержать дыхание, а она целовала волосатую лужайку лобка, нежно щекой прикасаясь к торчащему стержню. Вдруг теплая ладонь обхватила его, медленно заскользила по нему, словно боясь спугнуть. От этого прикосновения сердце ждалось, перехватило дыхание.

Но не успел я прийти в себя, как язычок лизнул головку, губки обхватили бархатистую плоть и медленно всосали внутрь. Жар женского чрева обжёг, заставив инстинктивно двинуться ей навстречу, но я во время сдержался, стараясь казаться спящим. Только легкий, еле слышный стон слетел с моих губ, и она сразу
выпустила его, резко встала с кровати.

— «Не уходи, — чуть не вырвался из груди отчаянный крик. – Нет! Останься, куда ты!»

Но мать не собиралась уходить. Ухватив руками за подол ночной рубашки она резко потянула её вверх и через секунду стояла совершенно голая. Немного обвисшие огромные белоснежные булки грудей сияли в полумраке своей красотой, внизу животика заманчиво чернел треугольник кучерявых волосиков. Я смотрел на обнаженное женское тело сквозь прищуренные глаза, не в состоянии поверить в это, чувствуя, как закружилась голова, и разгорающиеся желание и похоть, как голодные волки, набросились на скудные остатки разума.

Она небрежно бросила ненужную ткань на пол и присев опять на край кровати, склонилась над пахом. Торчащие сосочки нежно защекотали обнаженные ноги, а губки обхватили лоснящуюся от соков головку, всосали внутрь. Она медленно двигала головой то вверх, то вниз, всё глубже поглощая трепещущую плоть.

Её движение становилось быстрее, а дыхание глубже и тяжелее, словно она не меньше меня получала от этого удовольствие. Чавкающие звуки всё громче разносились по комнате. Неожиданно закрутило внизу живота, тысячи молний побежали по телу. Член задрожал, за пульсировал в судорогах, и первая порция спермы выстрелила в приоткрытый ротик. Затем вторая, третья …

Она застонала, с жадностью поглощая густую, тягучую жидкость, всё яростней двигая головой, словно куда-то спешила и боялась опоздать …

***

Её руки обхватили мои бедра, мягкие подушки грудей, с торчащими, возбужденными сосцами, навалились на пах. Она приподняла голову и тихо спросила:

— «Ты осуждаешь меня?»

Я промолчал и ласково провёл ладонью по растрепанным женским волосам.

— «Мне остаться? – сквозь пелену сладострастия донесся откуда-то свысока её голос. – Или уйти?»

Ладони скользнули по обнаженной спине, прикасаясь к выглядывающей по бокам из под её тела распластанной груди. И она сразу поняла, что от неё хотят, приподнимаясь и предоставляя для ласк тяжёлые белоснежные булки. Возбужденные, торчащие сосцы проскользнули между растопыренных пальцев и я сомкнул их, зажимая упругую плоть. Она тяжело, томно вздохнула, как вздыхала днём, под ласками своего любовника …

— «Хочешь их поцеловать?», — еле слышно слетело с приоткрытых, дрожащих губ, и не дождавшись ответа, обступила моё тело коленками с обеих сторон, склонилась, нависла над лицом огромной, белоснежной грудью, поднося торчащий сосочек к губам …

Новые порно рассказы бесплатно!

13 013

Загрузка...

ЧИТАТЬ ПОРНО РАССКАЗЫ:

➩ Семья. Утро с сыном
➩ Истории Весёлого парниши 10 (2)
➩ Трахнул сестренку
➩ Моя любимая мачеха. Часть 4. Конец
➩ Оттрахал сестру в попку большим членом