Итак, г. Москва, излёт СССР, грядут лихие 90-е. Мой первый брак случился по залёту вместе с моей однокашницей Юлей. Юля не представляла из себя ничего особенного. Невысокого роста, рыжеватая с конопушками и русыми волосами. Ни груди, ни попы — всё как у подростка. Но как и у большинства девушек — маниакальное желание выйти замуж. Но в моих глазах романтического юноши из семьи загранработников и одурманенных подростковым сперматотоксикозом, она казалось просто мечтой.
Как я позже понял, она вышла замуж не за меня, а за статус моих родителей, но природа взяла своё (подробности дальше). Короче, к концу второго года отношений мы с Юлей начали иногда практиковать секс без презерватива. И в один прекрасный момент она мне заявляет, что беременна и аборт делать не собирается. Мне 21 год, я только поступил в институт, родители в командировке — в общем, брак по залёту состоялся. Родители на свадьбу не приехали, молодая семья переехала в квартиру родителей Юли в ожидании прибавления.
Жили мы большую часть времени впятером — я, Юля, наш сын Артём, её мама Тамара Борисовна и бабушка Юли — Нина Степановна. Папа Борис Сергеевич был связан с ВПК, появлялся и исчезал месяца на 3-4, не оказывая серьёзного влияния на течение нашей жизни. Я учился на дневном, вечером работал в магазине и был занят с 9 до 23 часов пять дней в неделю. Чем дольше я общался со своей супругой, тем хуже становились наши отношения — во многом из-за того, что секс со мной она воспринимала как неприятную обязанность и её интересы никак не совпадали с моими ни в книгах, ни в фильмах, ни в чём другом. Вы скажете — ты раньше этого не видел, что ли? Ну, что ответить — молодой дурак был.
Зато у нас становились всё более доверительные и тёплые отношения с Тамарой Борисовной, моей тёщей. Внешне она вообще не походила на свою дочь — статная брюнетка с пышной грудью и чувственным красивым ртом. Каждый раз когда мы прощались или дарили подарки на праздники и я прижимался к ней, целомудренно целуя в щёчку, я хотел её, чувствуя мягкую упругость на своей груди — у меня реально вставал. Но важнее было то, что мы постепенно стали обсуждать очень деликатные темы. Вплоть до того, что она призналась, что была под полным влиянием своей мамы и вышла замуж за Борис Сергеевича точно таким же макаром — то есть по залёту. При этом она ему не изменяла несмотря на свою потрясающе сексапильную внешность — и верила! — что он ей тоже не изменяет в командировках. Мы гуляли вместе с коляской, обсуждали книги, фильмы, мою не слишком удачную семейную жизнь, что проходила у неё перед глазами. Хотел ли я её? До боли в яйцах, но даже помыслить о какой-то попытке было страшно.
И вот в один вечер всё изменилось. Родители Юли купили нам путёвку, чтобы мы смогли съездить отдохнуть в подмосковный дом отдыха. Поскольку Юля не работала, я поехал из дома отдыха раньше (ждала работа/учёба), а она осталась ещё на три дня. Моё возвращение крайне встревожило Тамару Борисовну, видимо, она понимала, что её дочь уже готова уйти от меня, что мне даже в голову не приходило.
В общем на третий день супружница моя возвращается и заявляет, что жить вместе со мной она не будет, а будет жить с новым мужем — 43 летним водителем-дальнобойщиком, с которым она познакомилась на отдыхе и создаст новую семью. Я был в шоке, но Татьяна Борисовна была просто в истерике, она рыдала, тело её сотрясалась — она понимала, что весь чудесный план пристроить её дуру дочь провалился и привычный и понятный ей мир рушится. Борис Сергеевич был в одной из своих многомесячных командировок, глубоко пожилая бабушка нам тоже вряд ли могла оказать какую-либо поддержку.
Супружница (уже бывшая) уехала к своему новому мужу, мы остались с Тамарой Борисовной наедине — ребёнок и бабушка спали. Я предложил ей немного выпить, чтобы снять стресс. Мы сидели в большой комнате и её рыдания, слёзы, распухшее лицо и грудь, сотрясавшаяся под халатом — всё это растопило мои сомнения, я стал осторожно обнимать её, чувствуя кончиками пальцем волнующую пышность, начинавшуюся за её подмышкой.. Она сидела справа от меня на диване и согнувшись, рыдала, закрывая лицо руками, а я утешал её, гладя по спине и волосам, и изнывая от желания утешить её по-настоящему. Вдруг в соседней комнате заворочался трёхлетний Артём. Тамара Борисовна вскочила и быстрым шагом прошла в нашу спальню. Я так же быстро вошёл в полутёмную комнату, освещённую лишь светом ночника. Она наклонилась и осторожно поправила одеяло в детской кроватке с прутьями. Она повернулась и мы оказались рядом, лицом к лицу. Я поцеловал её в губы и почувствовал горячий и недвусмысленный ответный поцелуй. Она глубоко задышала и поправила прядь смоляных волос. Я прикрыл дверь и встал на колени на невысокую кушетку, бормоча «Тамара Борисовна, ну, пожалуйста…Тамара, Тамарочка…ну, пожалуйста». Встав на кушетку, я увидел прямо перед собой роскошную, дышащую грудь о которой я мечтал с момента нашего знакомства. Уверенным движением я распахнул полы халата и увидел обычный советский лифчик, но грудь под ним не была обычной. Я запустил пальцы под чашечки и потянул лифчик вверх — о, эта блаженная тяжесть! — ух! Две роскошные пышные груди опустились вниз с большими коричневыми кругами и крупными, торчащими сосками. Соски были прекрасны, размером с крупную виноградину — я начал нежно сосать их, нежно сжимая в ладонях ту, вожделенную красоту, что последние годы манила меня, но стала доступной только в этот день. «Ну, что ты делаешь, Костя… ну, перестань, ну что ты?… Ну, меня-то ты в какое положение ставишь?» Это был важный урок — я чувствовал, что моя царица Тамара изнемогает от желания, что её бьёт дрожь, моя рука, коснувшаяся трусиков под халатом, ощутила горячую влагу — но она женщина , значит «ой, не надо, я не такая я жду трамвая!». Такой простой женский тест на мужскую целеустремлённость.
Ну, дальше должен был быть яркий фантастический оргазм над кроваткой моего Артёма — увы, реальность не похожа на порнофильмы : )) Бабушка встала в туалет и Тамара Борисовна молча запахнула халат и испуганно юркнула к двери. Как только дверь в туалете щёлкнула — быстро выскочила прочь.
Совершенно очевидно, что отступать было нельзя. Я разделся и лёг, чутко ловя звуки из гостиной, где была спальня Юлиных родителей. Бабушка вернулась и улеглась после туалета с кряхтением (хрущёба — слышно каждый пук), потекли томительные минуты. Ну, пора! Я тихо встал, соблюдая все меры предосторожности вышел из спальни и перешёл в залу, где на разложенном диване лежала (спала?) Тамара Борисовна. Я был уверен, что шум поднимать не в её интересах и вопрос только в том, насколько глубоко зайдут наши отношения этой ночью. Я спустил трусы и юркнул к ней под одеяло. Она была в шёлковой ночной рубашке. Первый же поцелуй — вспомнился Высоцкий «в поту и нервах первой брачной ночи» — зажёг нас обоих так, что мне сложно это описать. В соседних комнатах спали её мама и мой сын — не думаю, что в какой-то брачной ночи были такие нервы! Сняв бретельки ночнушки, я снова приник к её пышной груди, слегка сплющенной под своей восхитительной тяжестью. Одной рукой я жадно гладил её бедро и попку, а другой коснулся курчавого холмика внизу. Она вся дрожала и мы постоянно целовались, стараясь не сопеть и не скрипеть кроватью слишком сильно. Вдруг она притянула мою голову к плечу и срывающимся шёпотом выдохнула: «Костик, миленький, только осторожно… не в меня, хорошо?» Поскольку сегодня я совершил невозможное, я истолковал её слова как разрешение заняться с ней анальным сексом, в чём мне упорно отказывала её дочь Юля. Вы понимаете моё состояние — если бы вам вдруг дала женщина, которую вы совершенно безнадёжно хотели пять лет — у вас тоже снесло бы крышу. Раздвинув её упругие пышные ляжки, я начал искать в темноте нужную дырочку. Как обычно пишут в этом случае ёбари-фантасты — «её раздолбанное очко с хлюпаньем приняло мой двадцати (пяти?) сантиметровый член и я начал ебать её увеличивая темп». У меня всё было иначе — моя желанная напряглась, сжалась и чуть слышно сказала «Больно…не надо». Вся эта возня с поиском её анала в темноте меня отвлекла, я смог как-то выдохнуть и оценить ситуацию. Успех я закрепил, наши отношения прежними уже не будут — нужно кончать и валить, пока старые да малые спят. Ну, раз анал не пошёл, остался единственный безопасный выход. Я осторожно встал на колени над её грудью, поднеся свой пульсирующий член прямо к её губам. Это было как в сказке — взрослая женщина, мать моей жены, к которой я всегда обращался по имени-отчеству, мой близкий друг и советчик в сложных ситуациях, сейчас возьмёт мой член в рот. Но наша искренняя дружба не позволяла мне просто взять и засунуть ей его в рот. Я замер, ожидая её реакции. Ждать пришлось недолго, она высвободила из под моей ноги свою руку, взяла мой член в рот и заглотила глубоко и нежно. Взрыв везде — разряд от члена через позвоночник в мозг. Я выгнулся назад, где-то на краю своего оргазмирующего сознания боясь, что член выскочит из нежных губ Тамары, но она, чудо моё несравненное, придержала меня рукой сзади, чтобы я не рухнул под наплывом чувств. Я уговаривал пару раз Юлю сделать мне миньет, но это было отвратительно. Как только я подходил к кульминации — она выплёвывала член изо рта и морщилась так, словно я кончал серной кислотой. Тамара Борисовна была очень нежной — она проглотила всё, что моё тело могло ей отдать и дала мне невероятное блаженство, продолжая нежно сосать мой член уже после разрядки, когда головка невероятно чувствительна. Я знаю, что мужчины по разному относятся к своей сперме, я нисколько не брезглив и нежно, благодарно поцеловал Тамару в губы, которые только что подарили мне настоящее счастье. Я встал, пошатываясь одел трусы — вдруг бабушка встанет? — и, рухнув в свою кровать, заснул как убитый. По накалу ощущений могу вспомнить от силы три-четыре случая сравнимых с той ночью. Надо ли говорить, что развод меня после этого волновал мало — я любил и был любим настоящей женщиной — страстной, сильной, зрелой красавицей.
2 147
Загрузка...
