Жена отбыла в очередную командировку. Подумалось: вот радость-то. Несколько свободных дней гордого одиночества. Можно на рыбалку смотаться. Дома всё одно никто не ждёт и никто не будет ворчать, что некоторые шляются неизвестно где и неизвестно чем занимаются. На словах вроде как на рыбалке, а вот рыбы привозят столько, что и кошке не хватит червячка заморить. И потому, уезжая, подкинула мне подляну. На время своего отсутствия пригласила в гости свою маму. То есть мою горячо любимую тёщу. Не вру нисколько, по поводу любимой. Тёща моя — женщина замечательная во всех отношениях. И характер нормальный, и к зятю хорошо относится. Да и возрастом ещё вполне нормальная, чуток за полтинник зашло. И фигуру сохранила.
Ну, соответственно, с поправкой на возраст. Где надо, там пухленькая, где надо, к примеру в области талии, очень даже нормальная. Короче, живём мы с ней не то, что душа в душу, но отношения почти как у матери с сыном. Родственные. И не потому, что я дочку её ебу. Просто нравлюсь я ей. Сошлись характерами. В ссорах с женой тёща всегда принимает мою сторону. Вот и в этом случае, едва узнав, что собирался я провести свободные дни на берегу, добывая для семьи пропитание в виде рыбы, засобиралась домой. Не мешать же зятю в осуществлении планов. Я предложил альтернативный вариант: тёща едет со мной, если, конечно, желает. Она немного, самую малость, полнее жены, так что одежда жёнушкина ей вполне подойдёт. И тёща согласилась чуть ли не с песней. По крайней мере, с огромной радостью. Отдохнуть на природе, на берегу реки несколько дней, да ещё когда дома ждёт муж — алкаш. Лучше уж с зятем. Загрузили Ниву и выехали под вечер с целью переночевать уже на берегу.
Я палатку ставлю, тёща дрова на костёр собирает, расставили столик, стульчики, натянули навес. Всё честь по чести. Это раньше спали чуть ли не под открытым небом, а сейчас чего только в магазинах не продаётся для отдыха и туризма. Перекусили тем, что запасли из дома. Выпили, соответственно. А то как же! Водяной не простит, если его не порадовать капелькой винца да кусочком хлебушка, если не выпить за его здоровье. Не будет ни рыбы, ни отдыха. Да ещё хорошо бы потешить его созерцанием праздника плоти. Это когда парочки совокупляются на берегу, а он из воды наблюдает. Тогда, если ему понравится, дарует удачу. О чём и сообщил тёще, посетовав, что жены-то рядом нет и просто не с кем соблюсти традицию. Ну за неимением кухарки ебут повара, потому попробуем рискнуть и поставить сети просто так, без демонстрации водяному порнушки. авось не обидится. Тёща обозвала меня болтуном, посоветовала поставить сети, а там, мол, посмотрим.
После того, как расставил сети, перекусили, решили искупаться. Иначе как? Быть на берегу и лечь спать грязными? Я сказал тёще, что так как на берегу посторонних нет, у меня совершенно не имеется желания мочить трусы, а потому купаться я буду нагишом. А тёще, дабы я не смущал её своими телесами, можно искупаться чуток подальше. Или поближе. Это уж на её усмотрение. Тёща заявляет, что её, медсестру со стажем, голой задницей не испугать. А вот водяной, о наличии которого я предупреждал, пугает её намного больше. И ежели я не против, она уж будет купаться рядом с зятем. И купаться будет так же, как и зять, В костюме Евы. А если зять вдруг испугается телес тёщи, то пусть просто отвернётся, но не уходит. Водяной, всё же где-то рядом. И мы не сговариваясь, пошли к реке.
Вечер был чудным. Ветерка нет и в помине, тепло, даже комары, вечные отравители отдыха, куда-то исчезли. Уже стемнело, но не настолько, чтобы я не смог разглядеть белую задницу тёщи, когда она разделась и пошла к воде. Узкая спина, пышные бёдра и полная жопа. Полная в том смысле, что пухлая и округлая. Смотрится заманчивее даже, чем у жены. Складно так вся сложена,ладно скроена. Я даже раздеваться перестал, стоял, рот разинув. Тёща оглянулась, увидела, что я стою и не двигаюсь, впав в ступор, спросила, что же, мол, случилось такого, что я так испугался? Неужто она своим телом действительно так напугала зятя? Либо он просто решил отдать её водяному в качестве взятки за удачную рыбалку? Прокашлявшись ответил, что ни то, ни другое. Просто красота её тела, видит господь — не вру, заворожила. Она смеётся, что это не тело красивое, это водка крепкая. А при достаточном количестве водки, как известно, любая женщина… Разговаривать через плечо неудобно и тёща повернулась ко мне лицом.
Говорю же, что было достаточно светло для того, чтобы разглядеть если уж не каждую складочку её тела, то достаточно для того, чтобы увидеть заросли волос в низу живота, слегка обвисшие полные груди, слегка выпуклый животик, ну и всё прочее, что в обычное время прячется у женщин под одеждой. Закончив тираду о водке и женщинах, тёща поторопила меня с купанием. Конечно, если я хочу, то могу купаться и так, только зачем было соблазнять женщину романтичным рассказом о прелестях нудизма и купания в голом виде, когда ничто не мешает соприкосновению воды, воздуха и тела. От вида тёщиного тела у меня так встал, что мне было не совсем удобно раздеваться перед женщиной и демонстрировать торчащий хуй. Но потом поразмыслил и плюнул на все сомнения. Пусть реагирует как знает. Хоть вопль поднимет на весь берег. Птички и рыбки оценят её вокальные данные. Скинув плавки с разбегу, поднимая тучу брызг, нырнул в воду. Прохладная вода немного охладила, так что уже через некоторое время, резвясь в воде рядом с тёщей, чувствовал себя вполне комфортно. Правда лишний раз старался не касаться её тела. Тёща вышла на берег первой. Белея голой задницей, прошла до раскиданной одежды, наклонилась, собрала её и пошла к палатке. Когда подошёл я, она уже сидела одетой в купальник.
После купания решили посидеть у огонька. Спать совершенно не хотелось. Где в городе можно просто так посидеть в тишине, послушать птиц, посмотреть на звёзды? А тут сиди и наслаждайся. Под водочку теплился разговор. Вот только сволочные создания, что зовутся комарами, не дали насладиться единением с природой. кусая за ноги и прочие лакомые части тела, заставили натянуть одежду. Я посоветовал тёще перед тем, как надеть спортивку, снять купальник. Не совсем приятно, когда вся эта сбруя ночью будет давить и тереть тело. Тёща согласилась с мудрым советом и, спрятавшись в палатке, через краткий миг вынырнула уже в спортивке. Следом влез в палатку и я. У меня переодевание заняло ещё меньше времени. И опять сидим у костерка, наслаждаясь природой и отдыхом. Разговор свернул на анекдоты, до которых тёща была большая охотница. С каждой выпитой рюмкой анекдотики становились всё смелей и откровенней.
Не видел свою морду лица, а у тёщи глазки блестели, щёчки покраснели, язычок выныривал изо рта и быстрым движением облизывал губы. Такое впечатление, что девочка созрела. Меня моральная сторона укладывания тёщи в постель волновала мало. больше волновало то, что неудачное покушение на облико морале тёщи может сказаться на наших дальнейших отношениях. А мне бы не хотелось их ухудшений. И ухудшений не хочется, и тёщеньку оттарабанить желание есть. Думай, парень, да не ошибись. И подумалось мне: а почему бы напрямую не спросить у мамочки, есть ли у неё желание раздвинуть ноги перед зятем. И после очередного анекдота более-менее подходящего к теме, я завёл речь
— Ты, уважаемая и горячо любимая тёща, знаешь, как я к тебе отношусь и как ценю твоё ко мне отношение. И как бы мне не хотелось, чтобы наши отношения испортились. С другой стороны — не могу молчать.
Тёща немного напряглась
— И к чему эти предисловия? Я что-то не пойму, о чём ты речь повёл? Просвети.
— Я подумал, что лучше будет, если мы раз и навсегда проясним наши отношения.- На её попытку что-то сказать, предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию.- Видишь ли, я хочу услышать прямой и ясный ответ на мой прямой и понятный вопрос. Если вдруг тебя что-то напряжёт, что-то не понравится, считай, что его и не было.
— Какой вопрос?
Думаю, что тёщенька давно поняла, к чему клонит зять, но не в правилах любой женщины так сразу падать в объятия пусть даже и любимого человека.
— Видишь ли, милая. Ты мне очень давно нравишься как женщина. И я также давным давно мечтаю уложить тебя в постель. Я понимаю, что есть какие-то моральные скрепы, и потому спрашиваю самым прямым способом: Готова ли ты разделить со мной постель и стать моей женщиной, моей любовницей?
Тёща задумчиво смотрела на огонь костра, в её глазах отражались огоньки и казалось, что это искрами вспыхивают её глаза. Я подумал, что она обиделась. Хотя она женщина здравомыслящая и по пустякам, да и не по одним лишь пустякам, поднимать бучу не станет. А раз уж сразу не осадила нахала, значит либо подыскивает слова, чтобы отшить меня без обид, либо подыскивает мотивы своего оправдания, если согласится на моё предложение.
— Я намного старше тебя.- Тёща прервала молчание.- И мужчин у меня, как ты, наверное, догадываешься, было предостаточно. Откровенно скажу, и мне ты не безразличен. Только вот по поводу устоев, о которых ты говорил: с ними-то как? И ведь жена твоя мне не чужая. Дочь, как никак. Если бы не дочь, я бы ни минуты не сомневалась и легла с тобой хотя бы из интереса и из гордости, что вот на такую старушку молодой позарился. Получилось бы что там дальше, нет ли, одному Господу известно. Скажи мне честно. Только честно. А как ты с дочерью решишь?
— Это в каком смысле?
— Как ты жить собираешься? Я знаю, что она — стерва ещё та. Вся в папашу. Только вот вашего развода я не хочу.
— О чём ты? Какой развод? И не думал!
— А…Ладно, прости дуру старую. И что, ты хочешь, чтобы я тебе отдалась прямо здесь, у костра, романтично? Для твоего водяного праздник устроила бы?
— Какие глупости! У нас палатка. У нас почти что царские хоромы.
— Тогда ладно. Только давай ещё немного посидим. Всё же мне надо испытать девичий трепет перед первой брачной ночью. А ты, если хочешь, можешь по приставать ко мне нескромно только не грубо. И давай ещё немного выпьем. Выбил ты меня из колеи. Всего от тебя ожидала, сама глаз на тебя положила, а вот такого, что бы прямо в лоб. Даже растерялась как-то. Даже непонятно, как мысли и желания могли совпасть таким образом. — Она махнула рукой. — Да что теперь? Гори оно всё синим пламенем.
В палатке, после моих приставаний у костра, выразившихся в поцелуях и тисканьях титек, задницы и пизды, тёща быстро избавилась от одежды. И мы, застегнув молнию входа, отдались страсти. Я сразу предупредил, что не зная её привычек и предпочтений, буду вести себя с ней, как со своей женой, с её, кстати, дочерью. Она ответила, что медики — народ циничный. И если её что-то не понравится, либо она чего-то захочет, не постесняется сказать мне об этом. И тогда я разложил её, подложив под попу походную подушку, чтобы зад немного приподнялся. Для моего облегчения, так сказать.
Начав с поцелуев, точнее, продолжив их после посиделок у огня, целовал шею, ушки, потом добрался до грудей. Тяжёлые, налитые соком, с торчащими сосками, они представляли собой настоящее лакомство. От грудей снова к шейке и ушкам, губы также не остались без внимания. И так раз за разом, заводя и доводя до кондиции мамулечку. И если я ещё сегодняшней, точнее, вчерашней ночью ебал свою драгоценную, спустив напряжение, теща, видимо, давно была лишена такогоудовольствия. И пока я ползал по ней с торчащим хуем, целуя губки-титьки, она так завелась, что кончила от одних лишь ласка зятя. И это мне понравилось. Очень. А она вдруг засмущалась, будто девочка-целочка. Как же так? Кавалер ещё ни сном, ни духом, а она уже кончила! И мне пришлось её успокаивать. Это мужчинам надо какое-то время для повторной эрекции. А женщине, даже если она и не хочет, достаточно раздвинуть ноги и её инструмент к использованию готов. Сравнение пизды с инструментов тёщу позабавило.
И я спросил её, сколько раз она может получить наслаждение с тем, чтобы остались силы хотя бы просто под зятем полежать, дав возможность и ему закончить начатое. Тёща ответила в том духе, что ласки такие, если и получала, то так давно, что уже и не верилось, что возможно такое. А её контакты с мужчинами происходят по принципу: сняла трусики, дала, подтёрлась и всё. А успела или нет получить удовольствие, то мало кого волнует. Это она рассказывала прерывающимся голосом, потому что руки мои и губы блуждали по её телу, приводя в возбуждение. В этот раз руки, до этого не опускавшиеся ниже талии, добрались до пизды, гладили и ласкали её, нашли кнопочку удивительно маленького клитора. Даже не клитора, клиторочка. Но не зависимо от размера не менее отзывчивого на ласку. И совместный натиск губ на шею, грудь и губы, пальцев на клитор и на саму вагину, в которой, извиваясь змеёй, они производили манипуляции, привёл тёщеньку к очередному оргазму. В этот раз оргазм был более продолжительным, более бурным. Её тело подскакивало на надувных матрасах, извивалось, а потом бёдра плотно сжались. А уж стоны и выкрики порадовали мою душу. Будет толк из наших отношений. Что бы теперь не случилось, ебать тёщеньку я буду когда, где и сколько захочу. Дав ей передохнуть, вышел из палатки. Стоя голым, впитывал в себя прохладу ночи. Рядом появилась фигура тёщи.
— Мне, конечно, неудобно, но я правда ужасная трусиха. А мне надо..
— В кустики? Проводить? Темно и ты боишься?
— Не издевайся, мне правда надо. Мне всегда после этого надо.
— Да я не издеваюсь. Просто боюсь тебя потерять в темноте. Ты держись за меня. Растяпа, — это я уже себе.- Надо было фонарик с вечера достать.
— А за что держаться?
— За что ухватишься.
Можно было ставить рубль против миллиона, причём баксов, что тёща ухватится именно за эту штуку. А что такого? Удобно, почти как ручка и торчит под нужным углом.
— Не оторву?
— Для тебя не жалко. Отрывай.
— Хитрый какой. Я ещё не попользовалась.
Немного отойдя от палатки, присела, зажурчала, всё так же крепко держась за надёжную опору. А потом я почувствовал, как на этой опоре сжимаются губки моей любовницы. Несколько раз поцеловав головку и облизав то, что можно было, сделав несколько сосательных движений, со вздохом отпустила
— Я бы ещё могла, боюсь кончишь и останусь без сладкого.
— Не останешься. Я так редко кончаю. Не особо возбуждает. Хотя, не скрою, приятно. И при первой же возможности стараюсь вставить жене в рот. Правда она не в восторге от этого. Она предпочитает, когда таким образом я ласкаю её. Ну я хитрый. теперь у нас только баш на баш.
— Ты хочешь сказать, что моя дочь совсем не сосёт?
Мы уже шли к палатке и тёща отпустила палочку-опиралочку, а я умудрился, пробравшись сзади, вставить палец ей в пизду и при каждом её шаге чувствовал волнительное движение мышц влагалища.
— И ты не можешь её заставить?
— А зачем? У нас всё демократично. Хочешь оральных ласк — будь готов ответить тем же. А она оченно любит это дело.
— Значит ты…И как?
— Подожди, позже покажу.
Забрались в палатку. Вот сука, вот и он, фонарик, попал как раз под коленку. Уй, сука, больно! Включил его, уменьшив яркость до предела. Тёща прищюрилась
— Теперь-то зачем?
— Любоваться тобой буду.
Она лежала на спине, закинув руки за голову, бесстыдно позволяя теперь уже своему мужчине любоваться её телом. Сел сбоку, сложив ноги по-турецки. Рукой взялся за грудь, начал гладить и слегка мять, вторая рука скользнула меж её ног, легла на промежность. Тёща откинула ногу, согнув её в колене, позволяя моей руке проникнуть в глубину и делать там, что мне заблагорассудится. И мои пальцы гладили стеночки влагалища, проникали до упора, до самого донышка, находили клитор и ласкали его. А когда тёщенька, прикрыв глаза и прикусив губу, попыталась, изогнувшись достать рукой хуй, прикрикнул
— Ноу! Нет! Без рук! Лежи и наслаждайся. потом извлёк пальцы. Один облизал сам, а второй сунул тёще в рот. И она обсасывала мой палец в своих выделениях.
— Вкусно?
— Вкусно!
— То-то!
А потом перегнулся через неё, упираясь рукой в матрас, приблизил головку к её губам. Правильно поняв мои намерения, повернув голову и приоткрыв рот, милочка приняла в себя хуй, начала сосать. Прямо ребёнок, что с удовольствием сосёт леденец. Правда он сам держит его за палочку, а тут палочка во рту, а руками её держать запрещают. Только и остаётся ворочать головой из стороны в сторону, располагая его правильно во рту.
— Вкусно?
И она, как едок с набитым ртом, смогла только промычать что-то типа «Угу!»
Позволив ребёнку немного насладиться вкусняшкой, безжалостно отобрал его, упав на спину головой к ногам милой. И потянул её за ногу, перекидывая через себя. Она замешкалась, не понимая, чего от неё хотят.
— На меня ложись.
Дошло. Перебросила ногу, легла, приподняв зад. И прямо перед моими глазами распахнулась розовая пизда, поманила своими губками. И всем прочим содержимым. И эта пизда текла. Это был просто потоп. С неё сорвалось пара капель и упала мне на лицо. Прямо на губы. Обхватил попку руками, притянул к себе. Поцеловал бедра возле пизды, потом провёл языком меж больших и малыхполовых губ. Она сжалась. Шлёпнул по попе
— Не балуйся!
И женщина расслабилась, отдалась новым ощущениям. А чтобы не особо скучать, ухватила губками то, что торчало перед её лицом. Так и лежали. Я языком поласкал малые губки, такие мягкие и поддатливые. А потом всунул язык в пизду насколько мог. И присосался к губкам. Целуя губы, работал языком в пизде. Прямо французский поцелуй. Отрывался от губ чтобы найти клитор и поласкать его, мягко втягивая в себя и одновременно то быстро-быстро, то медленно и ласково проводил, бил и облизывал его языком. Такие муки даже жена не может сдержать очень долго, а что взять с непривычной женщины, которую не то, что ласкали таким образом, ебли нормально Бог знает когда. И она взорвалась. Предыдущий оргазм был детской шалостью. Это было что-то. Извержение Везувия, последний день Помпеи, Третья мировая…
Тещина пизда, придавила мне рот, нос и подбородок. Её выделения стекали по щекам. Бёдра плотно сжали голову и не желали её выпускать. Уже не губы, зубы немного прикусили головку и я забеспокоился, как бы не откусила в порыве страсти. Да и тушка пудов в пять придавила чувствительно. Расслабившись, растёкшись по мне медузой,содрогалась. И до меня дошло, что это не спазмы оргазма, что это обычные рыдания сотрясают беднягу. Вот проняло, так проняло. Похлопав по заднице, во избежание перерастания рыданий в истерику, предложил всё же слезть с меня и отблагодарить жарким поцелуем. Она скатилась в сторону, легла на спину, выпрямив и сжав ноги, а по щекам всё так же продолжали скатываться слезинки. Собрав несколько из них губами, нарочито грубо предложил прогуляться на лоно природы. Зная с еёже слов о потребности облегчения мочевого пузыря после оргазма, пошутил, что спать на мокром будет не особо приятно. Проняло. Перестала плакать, размазала слёзы руками по щекам, взяла мою протянутую руку и выползла вслед за мной из палатки. А я тянул её к воде. Пока кувыркались и наслаждались, наступило утро. Не совсем, но уже светало. Тёплая по сравнению с окружающим воздухом водичка приняла пару тел, смыла с них пот, следы страсти, остудила. Поймав в воде тёщу, раздвинув ей ноги, со смехом принялся подмывать её, объясняя, что мне ещё её ебать по-настоящему, а не ручками-губками, так пусть будет чистенькая, отмытая до скрипа. Она шутливо отбивалась, позволяя резвиться и делать с её телом всё, что моей душеньке угодно. Дошли до палатки, голыми присели у бывшего костра, который потух, не дождавшись, пока хоть кто-нибудь подкинет дров. Извини, брат, не до тебя было. Слышал, небось, что в палатке творилось. какие стоны, крики и вопли раздавались. Тёща захотела немного выпить. Благое дело и я поддержал. А потом, закусив поцелуем, нырнули в палатку и уже не застёгивали молнию, позволяя водяному любоваться на наше совокупление. Ох и драл же я тёщеньку!
Перестояв, хуй ни в какую не хотел падать и ей приходилось стоически терпеть его повторяющиеся атаки. То спереди принимала, раскинув ноги и располагая их то на спине, то задирая к потолку, то придавливая ими меня за ягодицы. Потом становилась раком, выгибая спину и подставляя тыл. И на живот падала, устав стоять. А уж сколько раз на бок ложились! А я всё драл и драл, удивляясь сам себе. А в какой-то момент почувствовал: вот оно, вот прямо сейчас. И тёща каким-то шестым или седьмым чувством определила, что я кончаю, ускорила свои движения тазом, завертела жопой, как МИ-8 на посадке и я, зарычав, всунув на сколько мог, прижался лобком к пизде и раз за разом принялся выстреливать с тепло и темноту миллионы сперматозоидов. Плодитесь, ребята, стремитесь к матке. Авось кому и повезёт. А потом я банально уснул. Просто провалился в сон. Отключился.
Утро красит нежным светом…Проспал я немного. Видимо отключка дала мозгу возможность передохнуть. Рядом, положив мне голову на грудь, уютно сопела тёща. Мы были даже прикрыты одеялом. Выбрался из тёплых объятий. Пора и сети проверить. Когда принёс улов к палатке, тёща уже проснулась, но ещё не выползала на свет божий и подслеповато щурилась, разглядывая улов.
— Наверное, водяному наш концерт понравился. Вон сколько рыбы.
— Очень понравился. Просил повторить на бис. А рыба ещё в лодке есть. Это так, на жарёху. Вставай, соня!
— Уж кто бы говорил. Вчера испугалась. Думала, что помер мужик от перенапряжения. На мне уснул, не вынимая. Еле выползла из-под тебя. Боров.
— Кто бы говорил. У самой попа в палатку еле влезла.
Задохнувшись от возмущения, тёща выскочила из палатки
— Ах, ты!….Я тебя!…
Со смехом перехватил такую грозную воительницу. Тепло голого тела практически мгновенно возбудило. Да что же это такое? Или просто свежак так действует? Повалил тёщу на траву, навалился сверху. Она взвизгнула
— Нет! Не на траве! Жучки всякие!
Не на траве, так не на траве. Но и в палатку ползти — кайф обломать. И я перевернулся на спину, позволив женщине оседлать меня. Не успел ничего сделать, а она уже стянула с меня одежду, ловко вставила в себя торчащий ствол и села, поймав ритм, закачалась, то сползая с кола, то насаживаясь на него.
Титьки болтаются перед лицом и я стараюсь поймать губами сосок. Она нарочно, дразня, то проводит этим соском по губам, то выпрямляется, отодвигая его на недосягаемую высоту. Что-то я сегодня скор. Прихватив попку тёщи, прижал её к себе, уронил грудью на грудь и мы заскакали в бешеном темпе. Сегодня я кончил хоть на чуток, но раньше милочки.
Помылись, приготовили покушать, поели. Уха без водки — не уха. Наелись, лежим, выставив животы на солнышко. Лениво разговариваем. Так же лениво ласкаю пипочку тёщи, запустив пальцы под трусы купальника, который она надела, утверждая, что днём кто-нибудь может приехать в этот заповедный уголок. Разморило на солнышке-то. Надо срочно искупаться. Потянул женщину к воде, на самом берегу стянул с неё купальник, затащил в воду. И что с ней случилось? Будто ей не пятьдесят, а пятнадцать. Плавает ныряет, играет со мной в догоняшки. Залезла на плечи, ныряет с меня, поднимая фонтаны брызг. А визгу-то. Вроде детсад на прогулку вышел. Накупались, устали, выползли на берег. Тёща лежит на спине, заложив руки за голову, я разместил свою мокрую голову у неё на животе, к пизде поближе. Тянет туда, откуда на свет белый вышел. Перебираю волосы на лобке, изредка ныряю рукой меж ног, раздвигая губки и нащупывая клитор. Она вздрагивает, напрягается, начинает терять смысл разговора и начинает путаться в словах.
— Слушай, а почему бы тебе не побрить лобок?
— А зачем? Это шлюшки бреют.
— Ты глубоко заблуждаешься. Не совсем приятно целовать пизду, когда волосы в рот лезут.
— Да? Приеду домой — побрею.
— А чего ждать? Бритва есть, станок есть. Пошли поближе к воде и проведем сеанс ухода за такой прекрасной булочкой с начинкой.
— Ты что, собрался меня брить?
— Почему нет. Твоей дочурке пизду подбриваю, могу и маме. Цирюльник — высший класс.
Хорошо стало жить. Помню отец мылом морду намыливал, опасной бритвой скоблил. А сейчас пенки, гели, станки разные безопасные. Брею тёщин лобок, обильно намылив пенкой для бритья. Посередке оставил полоску волосиков для красоты. Пока брил лобок, всё было нормально. А вот когда дело дошло до губок, возникли проблемы. Надо пальцами губки раздвигать и держать, а тёщенька от моих манипуляций, не смотря на серьёзность момента, начала возбуждаться. Особенно сильно потекла, когда пришлось вставлять в пизду палец и придерживать краешек губок. Но справился.
— Повернись и встань на четвереньки.
— Зачем?
— На попе есть волосики, сбрить надо. Не эстетично. Такая файная дама и волосы на попе.
— Они мне не мешают.
— Мне мешают. Вдруг захочу попу твою поласкать, а там волосы.
— В смысле поласкать? Ебать, что ли, собрался?
И даже сжалась, уже стоя на карачках и выставив попку.
— Не бойся. Не сейчас и только лишь с твоего разрешения.
— И чего вас, мужиков, на женские задницы тянет? Ну ебите друг друга. У баб иное для ебли.
— Ещё в детстве слышал такую байку, что если женщину в задницу выебать, привяжется к тебе, аки кошка и любить тебя будет безумно.
— Я тебя и так люблю. А в попу больно.
— Это если грубо, без подготовки, без разогрева.
— А сам-то пробовал?
— Ага. С твоей дочкой.
— Нет, не понял ты. Самого ебли?
Рассмешила до слёз.
— Да нет, большевик я.Ни меня, ни я мужиков.
— А что, дочка тебе даёт? Туда даёт?
— Особенно когда накосячит чего. Тогда разрешает во все дырки. И не возникает.
— Ты же порвёшь ей там всё. Вон у тебя какой.
— Маменька, молчите. Лезет в одну дырку, пролезет и в другую.
Так препираясь закончили бритьё. Грешен я, но вид тёщи, стоящей раком с выставленным задом, возбудил меня и я, едва отложив в сторону станок, навалился, пока она была в подходящей позе и начались скачки со стонами и оханьем. Намыленная да ещё и промокшая от возбуждения пизда, принимала гостя с азартом, хлюпала, выделяла пену то ли от геля, то ли от того, что сбивали сметанку, превращая её в масло. Потом вновь водные процедуры.
— Откуда у тебя столько берётся? И встаёт раз за разом, и спермы много.
— Честно? Сам не знаю. Нашло что-то. Не могу спокойно на тебя смотреть. Сразу встаёт.
Днём варили обед, купались, загорали, снова купались и ели. К вечеру, устав, надев для защиты от комаров плотные вещи, сидели у костра. Обняв тёщу за талию, прижал к себе, рукой мял попу, запустив её под резинку штанов. Тёща умница, совет восприняла правильно и под спортивку ничего не надела. Да всё равно снимать. Полезли спать в палатку. Начал пристраиваться к телу.
— Может поспим? Устала я. Да и что ты там нашёл? Мёдом, что ли,помазано?
Макнув палец в пизду, попробовал на вкус, дал попробовать тёще.
— Неа, мёдом даже не пахнет. Но вкусно.
Рассмеялась.
— Иди уж, ненасытный.
И привычно раздвинула ноги, сгибая их в коленях.
— Может не так лечь?
— Лежи.
Лёг на бок, лобком к попе, закинув тёщины ноги на свои бёдра. И вот она, пизда, которая сама накололась на гвоздик. Тёща пятками давит мне на задницу, прижимает плотнее к себе, загоняя хуй как можно глубже. Хорошая поза. И на партнёршу не давишь, и пизда раскрывается полностью, и руки свободны,да и клитор не прикрыт ничем. Вот им и занялся, раз руки свободны. Хуй в пизде, палец на клиторе. Вот тёща и выстрелила. А потом, пока я гонял, ещё раз. Да так и уснула с хуем в ней.
Утром стали потихоньку прибирать вещи. Решили, что после обеда пора ехать домой. К вечеру жена должна вернуться. В обед пошли искупаться на дорожку.
— Тёща, а ведь мы грех большой совершили.
Та рот разинула, глаза выпучила
— Два дня у воды, перепробовали везде, а в воде ни разу. не потешили дедушку водяного. Непорядок. И мы исправились. Дедушка был доволен. Тёща обвила меня ногами, повисла на плечах. Благо, в воде вес не так ощущается. А вот ощущения другого рода ничуть не хуже, чем на берегу. Даже приятнее, поскольку новее.
Вечером, едва отмыли дорожную пыль, встречали жену. А ночью…Не знаю, что там делала тёща, слушая концерт, который выдавали мы с женой. Вначале она фыркала, мол, мама спит в соседней комнате. А потом, когда мои губы нашли клитор, отозвалась на ласки и через некоторое время уже так стонала и мычала, прикусив подушку, что не только мама, соседи искончались, слушая этот кошачий концерт.
Утром милочка кормила мужа завтраком. Слегка помятая, но довольная и счастливая. Халатик на голое тело не скрывал прелестей и руки сами хватались за попу, за писю и прочие вкусные места. Она шутливо шлёпала по рукам, косясь на дверь комнаты, где спала тёща. Не думаю, что маменькка проснётся раньше обеда. Продрал я её по-царски, на все двести процентов. Жаль, в зад не засадил. Обещал без её разрешения не тыкать туда. Ну ничего, время будет. А раз тёщенька пока спит, притянул жёнушку, задрал ей халатик и посадил к себе на коленки. Не идти же на работу с полными яйцами.
9 397
Загрузка...
