1.
Студия представляет собой просторное помещение, залитое мягким рассеянным светом позднего полуденного солнца, ловко проникающего через широкие окна. Воздух наполнен тонким электрическим гулом, смесью предвкушения и тихого шепота настраиваемого оборудования. Фон — ярко-белый, подчеркнутый грамотно расположенными светильниками на стойках, их металлические корпуса сверкают, как часовые, по всему набору.
Известная в городе культуристка Елена стоит в центре комнаты, являя собой смесь грубой силы и скульптурной красоты. Ее светлые волосы собраны в небрежный пучок, несколько непокорных завитков обрамляют ее лицо, на котором нет макияжа, за исключением легкого блеска на ее полных губах. Она топлесс, ее бронзовая кожа блестит под светом, каждая мышца выражена и отточена за годы преданности своему делу. Ее золотистые микростринги почти ничего не скрывают, тонкие резиночки высоко сидят на бедрах, подчеркивая изгиб ее талии и упругость ее округлых ягодиц.
Опытный мастер своего дела, хороший знакомый Елены, фотограф Марат кружит вокруг нее, как хищник, его темные глаза светятся признательностью и искрой чего-то более первобытного. Он одет в черное с головы до ног, его одежда свободно сидит на его худощавом теле. Камера висит на его шее, его пальцы рассеянно ласкают пуговицы, пока он изучает Елену, его мысленный взор уже захватывает ее формы со всех сторон.
— Хорошо, Елена, — начинает Марат, его голос низкий, властный, но интимный. — Давай начнем с тебя под душем. Я хочу запечатлеть, как вода льется каскадом по твоему телу, как каждая капля обрисовывает линии твоих мышц.
Елена кивает, ее глаза прикованы к Марату, в ее взгляде намек на вызов. Она отступает назад в импровизированный душ, вода падает сверху, создавая ручейки, которые танцуют на ее коже. Она откидывает голову назад, позволяя воде смочить ее волосы, ее губы слегка приоткрываются, когда она тихо вздыхает от удовольствия.
Марат поднимает камеру, затвор быстро щелкает, когда он ловит момент.
— Вот и все, Елена, — подбадривает он, его голос пронизан желанием. — Почувствуй воду. Позволь ей ласкать тебя.
Елена поднимает руки, проводя ими по волосам, ее бицепсы напрягаются от движения. Она выгибает спину, ее грудь выпячивается вперед, вода капает с ее затвердевших сосков. Марат подходит ближе, его объектив фокусируется на каплях, прилипших к ее коже, изгибе ее мышц, выпуклости ее груди.
— Повернись, — приказывает Марат хриплым голосом. Елена подчиняется, медленно поворачиваясь, ее руки теперь скользят по ее телу, прослеживая путь воды. Она оглядывается через плечо, ее глаза встречаются с глазами Марата через объектив. Воздух между ними потрескивает от напряжения, профессиональные границы размываются, когда похоть начинает кипеть.
Марат снимает ее сзади, запечатляя изгиб ее позвоночника, ямочки у основания ее спины, золотую нить ее стрингов, исчезающую между ее упругими ягодицами. Он опускает камеру, его глаза задерживаются на ее теле, его дыхание становится поверхностным.
Елена поворачивается к нему лицом, ее глаза не отрываются от его глаз. Она поднимает руки к груди, обхватывая их, ее большие пальцы касаются ее сосков. Марат тяжело сглатывает, его камера висит у него на шее, забытая. Комната наполнена шумом воды и их прерывистым дыханием, воздух густеет от желания.
— Марат, — удивленно произносит Елена, возвращая фотографа в реальность. Марат делает шаг вперед, протягивая руку, чтобы прикоснуться к ней, грань между профессиональным и личным растворяется в пылу момента. Но он останавливается совсем близко, его пальцы зависают в сантиметрах от ее кожи, битва между желанием и сдержанностью разыгрывается в его глазах.
— Да, работаем, — бормочет он, больше себе, чем ей. Он делает глубокий вдох, его руки опускаются по бокам, когда он восстанавливает самообладание. — Давай… давай перейдем к следующей позе.
Елена улыбается, медленно, соблазнительно изгибая губы, зная, что это только вопрос времени, прежде чем Марат поддастся похоти, разгоревшейся между ними. Она выходит из душа, готовая продолжить танец желания и сдержанности, щелчок камеры запечатлевает не только ее образ, но и ощутимую связь между ними.
2.
Съемки продолжились в спортзале, специально арендованном на полдня Маратом, в этом коктейле из железа и пота, огромном пространстве, заполненном сверкающими тренажерами, хромированными и брутальными. Воздух густой от слабого привкуса дезинфицирующего средства, молчаливого свидетельства приготовлений. Теперь, однако, спортзал — это сцена, тренажеры — всего лишь реквизит для фотосессии, которая вот-вот начнется.
Елена снова в центре комнаты, ее мощная фигура купается в резком, беспощадном свете профессионально размещенной аппаратуры Марата. На ней нет ничего, кроме оригинальных зеленых стрингов, тонкие бретельки которых тянутся от ее плеч, вниз по ее скульптурной спине, чтобы исчезнуть между упругими дольками ее попки. Ее груди, полные и гордые, обнажены прохладному воздуху, соски твердеют от холода. Стринги, крохотный лоскутик ткани, едва прикрывающий ее самое интимное место, кажутся ярким зеленым лепестком на ее загорелой коже.
Марат кружит вокруг нее, как хищник, его темные глаза сверкают очарованием и вожделением. За свою карьеру он видел много красивых женщин, но ни одну не похожую на Елену. Ее сила, ее уверенность, ее прекрасная физическая форма — это опьяняет. Он чувствует, как его профессиональные границы начинают размываться, жар в его животе распространяется ниже, возбуждая его желание.
— Давай начнем с жима ногами, — говорит он, его голос хрипловатее, чем он предполагал. Он указывает на громадный тренажер, чудовище из стали и черного винила. Елена кивает, ее голубые глаза прикованы к его, маленькая понимающая улыбка играет в уголках ее рта. Она знает, какой эффект она на него производит, и ей это нравится.
Она встает на тренажер, широко расставляя сильные ноги, чтобы прочно упереться ступнями в платформу. Марат с трудом сглатывает, его взгляд устремлен на тонкую полоску зеленой ткани, которая едва скрывает ее гениталии. Он видит слабый контур ее половых губ, прижимающихся к материалу, и чувствует прилив похоти такой силы, что у него кружится голова.
Он поднимает камеру, используя ее как щит, барьер между ним и его желанием. Но даже через объектив Елена — это видение сырой, первобытной сексуальности. Он снимает ее, когда она работает на тренажере, ее мышцы напрягаются, ее тело — симфония силы и изящества. Вспышка срабатывает, выставляя ее в резком рельефе, современной амазонки, застывшей во времени.
— Прекрасно, — бормочет Марат, больше себе, чем ей. Тем не менее Елена слышит его, и ее улыбка становится глубже, ее глаза темнеют от желания. Она проходит через ряд поз, каждая из которых более провокационная, чем предыдущая. Она оседлала жим лежа, ее бедра сжимали прохладный винил, ее спина выгибалась, когда она имитировала движение опускания штанги к груди. Марат все это запечатлел, его сердце колотилось в груди, его член пульсировал в джинсах.
Елена направилась к турнику, ее руки потянулись вверх, чтобы схватить прохладный металл. Она подтягивалась, ее тело было симфонией упругих мышц и гладкой кожи. Марат запечатлел ее сзади, его камера задерживалась на изгибе ее попки, игре ее лопаток под ее кожей. Он видел, как пот начал капать на ее теле, ее кожа блестела под резким светом.
Когда она опускалась, она поворачивалась к нему лицом, ее тело зависало в воздухе, ее глаза были прикованы к его. В ее взгляде был вызов, вопрос. Марат опускал камеру, его сердце колотилось в груди. Воздух между ними был электрическим, заряженным похотью и желанием. Он делает шаг вперед, его тело действует само по себе.
Елена наконец опускается на землю, ее тело всего в нескольких сантиметрах от его. Он чувствует ее тепло, чувствует сладкий мускусный запах ее пота. Он протягивает руку, обхватывая ее щеку, большой палец касается ее нижней губы. Ее рот раскрывается, ее язык высовывается, чтобы попробовать его кожу. Это небольшой жест, но он посылает ему всплеск чистой похоти, уничтожая остатки его самообладания.
Он наклоняется, его губы захватывают ее губы в яростном, страстном поцелуе. Она немедленно отвечает, ее руки обнимают его, ее тело прижимается к его. Он чувствует ее тепло, ее силу, ее желание, и это опьяняет. Камера висит забытой на его шее, когда он теряет себя в ней, фотосессия почти забыта перед лицом их общей страсти.
В спортзале тихо, за исключением звука их прерывистого дыхания. Машины стоят как молчаливые стражи, свидетели их желания, их железные сердца холодны и непреклонны, в отличие от двух любовников, которые пылают жаром и неистовством рядом с ними.
3
Прохладный вечерний воздух щипал щеки Елены, когда она вышла из спортзала, ее мощное тело теперь скрывалось под облегающими джинсами и сшитым на заказ блейзером, подчеркивавшим ее широкие плечи. Ее золотистые волосы, были все еще влажные после сцены в душе. Марат шел рядом с ней, его харизматичная улыбка светилась, когда он вел ее в свою квартиру, всего в нескольких кварталах отсюда.
Квартира Марата была отражением его творческой души — высокие потолки, яркие обои на стенах и большие окна, из которых открывался панорамный вид на огни города. Раскидистый секционный диван доминировал в гостиной, заваленной фотоальбомами и кучками фотографий. Глаза Елены осматривали пространство, впитывая смесь хаоса и эксцентричности, которую оно представляло.
— Устраивайся поудобнее, — сказал Марат, указывая на диван, и налил им по бокалу вина.
Елена опустилась на мягкие подушки, ее мышцы ныли от дневных усилий. Она приняла стакан от Марата, их пальцы слегка соприкоснулись, посылая через нее электрический разряд.
Марат сел рядом с ней, его тело наклонилось к ней, близко, но не совсем касаясь. Он поставил свой ноутбук на журнальный столик, открывая новый документ.
— Итак, я подумал, что мы могли бы назвать это „Елена без вуали“, — начал он, его глаза блестели от волнения. — Тонкое, художественное исследование твоей силы и красоты.
Елена сделала глоток вина, ее глаза встретились с глазами Марата.
— Мне это нравится, — сказала она низким и страстным голосом. — Но только если ты обещаешь запечатлеть настоящую меня, а не только как бодибилдера.
Взгляд Марата смягчился, его рука потянулась, чтобы заправить выбившуюся прядь волос ей за ухо.
— Это все, что я хочу сделать, Елена, — пробормотал он. — Показать миру женщину, которую я вижу — сильную, дикую, уязвимую, прекрасную.
Дыхание Елены сбилось, когда пальцы Марата задержались на ее щеке, проведя по линии ее скулы. Она чувствовала тепло, исходящее от его тела, запах его одеколона, наполняющий ее чувства. Она поставила бокал с вином, ее рука потянулась, чтобы отразить его прикосновение, ее пальцы коснулись щетины на его щеке.
Глаза Марата потемнели от желания, его дыхание стало учащенным. Он наклонился, его губы захватили ее губы в медленном, чувственном поцелуе. Елена растаяла в нем, ее тело прижалось к его, когда она углубила поцелуй, ее язык исследовал его рот.
Руки Марата бродили по ее телу, прослеживая изгибы ее мышц, мягкость ее кожи. Он стянул ее блейзер, его пальцы ловко расстегнули ее блузку, обнажив ее полную грудь, заключенную в стильный бюстгальтер. Елена ахнула, когда его большие пальцы коснулись ее сосков, чувствуя, как они затвердели под его прикосновением.
Она оттолкнула его обратно к дивану, усевшись у него на коленях. Она чувствовала, как его возбуждение давит на нее, посылая волны похоти, проходящие по ее телу. Она прижалась к нему, ее руки сжимали его плечи, когда она яростно целовала его.
Руки Марата сжимали ее бедра, его пальцы впивались в ее плоть, когда он направлял ее движения. Он застонал ей в рот, его тело ныло от желания.
— Елена, — прошептал он хриплым от желания голосом. — Ты сводишь меня с ума.
Елена улыбнулась ему в губы, ее тело пульсировало от предвкушения. Она надеялась, что это только начало, что их сотрудничество будет таким же интенсивным и страстным, как и их занятия любовью. И она очень хотела увидеть, куда приведет их это путешествие.
Пока они продолжали исследовать тела друг друга, их стоны наполняли квартиру, городские огни мерцали снаружи, бросая теплый свет на их переплетенные фигуры. Ночь только начиналась, а вместе с ней и обещание новой главы в их жизни — наполненной любовью, похотью и красотой их общего искусства.
1 287
Загрузка...
