Как я стал членососом

Как бисексуала, меня часто спрашивают, что для меня приятнее: сосать член или лизать женскую писечку. Мне трудно ответить на этот вопрос. Конечно, приятно и то, и другое… Ни с чем не сравнимые ощущения, когда держишь во рту напряжённый мужской орган, сосёшь и предвкушаешь, как вырвется из него порция спермы, чем больше, тем лучше (награда за усилия). Но также приятно, до головокружения, вылизывать податливую женскую писюшу, – лизать, целовать, посасывать клитор, запускать язык внутрь дырочки. Особенно я люблю лизать, когда писечка забрызгана спермой, её сгустки спутались в волосах, и слизать её всю не так-то просто, но тем оно и приятнее… Я люблю лизать, опустившись на колени. А когда в это время тот самый мужчина, который перед этим обкончал эту писюню, пристроившись сзади, берёт меня в зад, впихивая в меня свой вновь затвердевший член, – что может быть обалденнее?.. Но сейчас я хочу рассказать о том, как я в первый раз отсосал…

Случилось это у меня уже в достаточно зрелом возрасте, мне было почти 28 лет, я несколько лет уже был женат. Желание отсосать, да и вообще отдаться мужчине, было у меня давно, ещё с юности. Я фантазировал и мечтал, и эти фантазии меня не отпускали, но я даже не пытался воплотить их в жизнь, из-за страха, что это станет известно. Ведь внешне я совсем не похож на членососа, выгляжу как нормальный мужчина. Да и влечение к женщинам всегда мне было присуще. Правда, кроме жены, других женщин у меня не было (вернее были, но только куннилингус, а ко времени события, описанного ниже, не было вообще). Сначала я таил от неё свои желания, но чем дальше, тем больше их раскрывал. У нас есть фаллоимитатор, довольно крупный. Иногда я им балую её писечку (моему членику бывает так просторно в ней после этого). Но в основном он используется для меня. Жена приставляет его между ног, я опускаюсь и сосу. Довольно быстро я научился загонять его себе в глотку. Она также вставляет мне его в попу, но это бывает не очень часто. И к счастью, её это не смущает. Но я отвлёкся… В общем, несмотря на большое желание, годы шли, а мои скрытые желания так и оставались нереализованными. И так бы оно продолжалось и дальше, если бы не помог случай. То, как всё это произошло, до сих мне пор мне кажется почти невероятным…

Как-то в один из будних дней у меня на работе был отгул, и я пошёл в баню. Это обычная общественная баня не в самом людном районе города, время от времени я в неё хожу, чтоб как следует пропариться, снять стресс, а заодно и полюбоваться мужскими членами. Но в тот день почему-то, кроме меня, посетителей в бане не оказалось, может, потому что пришёл слишком рано. Я разделся, зашёл в парилку, попарился, проветрился… Когда я парился во второй раз, сидя на полке и вдыхая пар (парюсь я без веника), в парилку вошёл мужчина, – довольно высокий, стройный, с короткой стрижкой, — закрыв за собой дверь, он поздоровался, остановился, привыкая к пару… В полусумраке парной я украдкой его разглядывал: хотя он не был особо «накачан», в нём ощущалась сила, видно было, что он тренирован, его грудь была бурно оволосена, на животе волосы редели, но дальше книзу разрастались вновь, образовывая густой куст, из которого свисал член – рельефный и крупный, крайняя плоть облегала головку. (Кажется, на его члене я задержал взгляд немного дольше, чем следовало.) Он прошёл, сел на полок и, поддав пару, стал хлестать себя веником. Меня обдавало горячим воздухом от его хлестаний. Я вдруг почувствовал себя каким-то слабым в сравнении с ним, — мелькнула мысль, что в драке он бы легко меня одолел. Посидев ещё с полминуты, я вышел из парной, в раздевалке у своей кабинки сел на лавке, достал воды… Спустя какое-то время вышел и тот мужчина. Подстелив полотенце, он сел на лавку напротив меня. В раздевалке было светло, и я мог лучше рассмотреть и его самого, и его член, благо, что он его не скрывал. «Какие роскошные гениталии», — помню, отметил я про себя. Но, конечно, смотрел я украдкой. (Свой же пенис я заранее прикрыл полотенцем, а то мало ли, начнёт предательски набухать.)

— Что-то народу сегодня нет, — сказал он.

— Будний день, может поэтому…

Он как-то беззастенчиво смерил меня взглядом. Я почувствовал, что краснею.

— Хочешь пососать у меня? – вдруг спросил он, указав на свой орган.

Я опешил…

— Как?..

— Ну так. Отсосать.

Невольно я бросил взгляд на его «змея», и он похоже это заметил, и усмехнулся. Я молчал, совершенно не зная, что сказать, чувствуя, что ещё больше заливаюсь краской. (В то же время, помню, я ощутил, как реакцию на его вопрос, какое-то приятное вздрагивание в пенисе, как лёгкий удар тока.)

— Вы, наверное, меня не за того приняли…

Он усмехнулся.

— Точно?.. По-моему, за того. Ну так как?..

Я ещё раз взглянул на его член, тем самым выдав себя окончательно. Он выглядел так маняще. К животу внутри прилило тепло…

— Не здесь же, — отозвался я внезапно севшим голосом.

— Почему нет?.. Пошли в туалет, закроемся. Захвати полотенце…

Он встал и направился к туалету. Я взял своё полотенце, пошёл за ним, как будто не на своих ногах. «Что я делаю?» — пронеслось в голове. Но я был бессилен сопротивляться, — помню, что я был как будто под гипнозом, — моя воля ослабела, точнее вообще сошла на нет. Забыв о своём мужском достоинстве, я согласился отсосать у случайного незнакомца…

Мы заперлись. Он опустил крышку унитаза, взял у меня полотенце, постелил его под себя и сел, расставив ноги. Его орган, я заметил, уже начал набухать. Мой же пенис, наоборот, от волнения как-то сжался, скукожился. Я испытывал и волнение, и возбуждение одновременно. Всё же мне хватило соображения включить воду над умывальником, чтоб её шум хотя бы немного заглушал звуки моего отсоса. Я опустился на колени у него в ногах. Голова слегка кружилась. Я взял в руки его член – в первый раз в жизни я трогал член другого мужчины (такой приятный, тёплый). Обнажил головку, поцеловал…

— Не торопись, — он мягко отстранил меня, — Давай для разминки пососи палец, посмотрим, как ты умеешь…

Он всунул мне в рот указательный палец. Я начал его сосать, стараясь одновременно снизу «массажировать» его языком. «Молодчинка», — произнёс он, меня это подбодрило. Я взял его кулак обеими руками, и прибавил усилий (при этом заглядывая ему в глаза, как бы ища в них одобрения). Кулак у него был большой и очевидно тяжёлый.

— Достаточно, — он вынул палец, перед этим понажимав им мне на язык.

Он провёл ладонью по моей щеке, поощрительно похлопал, — большая тёплая ладонь, чуть шершавая от мозолей (скорее всего спортивных), — окончательно «поплыв» от этого его жеста, я лизнул её, там, где были мозоли. Он взял меня пальцами за губы, помял, чуть оттянул нижнюю губу, поводил из стороны в сторону…

— У тебя мягкие губы, — отметил он, — Такие приятно видеть на члене…

На его лице играла снисходительная улыбка. Он вложил мне в рот на этот раз два пальца, и стал делать движения туда-сюда, придерживая второй рукой мою голову. Я с усилием присасывал, как бы всасывая его пальцы обратно, когда он их отводил. Слышно было мои причмокивания. Я заметил, что член у него еще больше увеличился, но всё ещё лежал… Впервые в жизни я был с мужчиной, моя мечта сбывалась, и мне хотелось ему понравиться. Я держал его запястье обеими руками, — в какой-то момент он прекратил «фрикции», и я двигал головой уже сам, туда-обратно, демонстрируя на что я гожусь…

Он взял меня за подбородок, чуть его приподнял:

— Молодец. Можешь приступать…

Я припал к его члену и снова поцеловал его, — слегка покусывая, подержал во рту. Он почти сразу же затвердел и встал (приведя и мою голову в «рабочее» — лицом вниз — положение). Пососав немного, я его вынул, чтоб рассмотреть. Он вырос до весьма внушительного размера, — идеально прямой стояк, увенчанный круглой большой головкой, — значительно крупней моего, что впрочем и раньше было заметно, но в стоячем виде в сравнении с моим он выигрывал ещё больше. У основания он был толстым. (Мой пенис у основания, наоборот, тонковат, я всегда сожалел об этом.) Я медленно провёл языком по его яйцам, плотно обтянутым мошонкой, ощущая жёсткие волоски на ней, — вернул в рот головку и снова принялся сосать, стараясь делать это очень нежно, даже как бы робко, как если бы ему сосала неопытная девушка. Он тут же отозвался стоном удовольствия. Я сосал не торопясь, подрачивая ему, а второй рукой ласкал, слегка сжимая, его яички. Я испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие. Неужели это случилось?.. Я наконец-то сосу хуй настоящему мужчине, — настоящий мужской хуй, — в реальности, не в своих фантазиях. Как же давно я этого хотел…

— Буду кончать, всё сглотнёшь, понял? – решил он заранее предупредить.

— Угу, — ответил я, не прекращая сосать (конечно, я и сам хотел выпить его драгоценный эякулят, никогда бы его не выплюнул).

Ощущение мужской головки во рту, твёрдой и мягкой одновременно, — её нежная, чуть бархатистая поверхность, ложбинка внизу, примыкающая к отверстию – к «жерлу», из которого должна извергнуться сперма, — от всего этого я пребывал на седьмом небе от наслаждения. Мир вокруг меня как будто исчез, — был только его член у меня во рту, — мужчины, которого мне так недоставало, — мои присосы, его постанывания, дыхание, и еще где-то, как будто далеко, слышался шум воды, льющейся из крана…

— Стой… Полижи залупу…

Я вынул изо рта его «шишку», выдавил смазку, слизал, и далее начал её вылизывать… Старательно облизав её всю, я не торопился возвращать её снова в рот. Мне захотелось вновь полюбоваться его «жезлом». Стоял он очень твёрдо, — я попробовал наклонить его и в полной мере ощутил силу его эрекции. Я подумал, как, должно быть, сладко бывает женщинам, когда он загоняет в них этот свой мощный орган, как они стонут под его натисками, как он доводит их до оргазма… С таким шикарным членом, такой отменной эрекцией, наверняка он часто меняет женщин. Взяв меня за волосы, он вернул мою голову на свой хер…

— Продолжай, не отрывайся…

Я сосал старательно и самозабвенно, к своему пенису при этом я даже не прикасался, несмотря на большое желание. Присасывал и покусывал, играл его яичками, не забывая конечно ему подрачивать…

(Но вместе с тем, какое это унижение для мужчины – сосать член, — необратимое, крайнее унижение, – вся жизнь разделяется надвое: до того, как впервые коснулся губами чужого члена, и после. Но тем оно и желанней… Он возвышался надо мной своим спортивным торсом, — у меня внезапно возникло чувство, что я не просто отсасываю ему, но поклоняюсь ему как богу, — поклоняюсь его мужской красоте, смелости, мужской силе, – и преклоняюсь перед его фаллосом. Да мой отсос и был актом поклонения. Я поддался соблазну в его лице, — теперь я полностью подчинён ему, моё место теперь – у него в ногах…)

— Давай еще поднажми, я уже скоро…

Я чуть увеличил темп… Затем, набрав в лёгкие побольше воздуха, я протолкнул его «болт» себе в глотку (это было не так-то просто из-за его большой головки, но я был натренирован нашим домашним фаллоимитатором). Я начал делать головой туда-сюда, утыкаясь носом в его волосню, его ствол был сжат внутри моего горла. Он чуть ли не взвыл:

— Ой, бля… Заебись, сука… Ох… Всё… Глотай на хуй…

Только я вернул головку его члена обратно в полость рта, как из него начала вырываться сперма. Я стал присасывать что есть силы, очень крепко его сжав. Мощные струи спермы одна за другой извергались мне в рот, я едва успевал сглатывать, — одна, вторая, третья, — её было так много… Как будто опасаясь, что я выпущу его хер, он держал меня за волосы, издавая хриплые стоны, которые конечно никакая вода не могла полностью заглушить. Он чуть дёрнулся, выпустив последнюю струю. Слегка присасывая головку, я аккуратно вынул его орган изо рта, — сглотнул остатки спермы, выдавил из отверстия члена последнюю каплю, слизал…

— Пиздец, две недели ничего не было, — сказал он уставшим голосом.

Я подумал, что у меня самого никогда не было таких семяизвержений, даже после длительных периодов воздержания. Подвинув меня ногой, он хотел было подниматься.

— Подождите… пожалуйста, — попросил я, — Я тоже хочу…

— А, ну давай…

Я взял губами головку его спадающего ствола, и только слегка посасывая, начал себе дрочить. Помню, мой пенис, когда я его сжал, находился в полуэрогированном состоянии, и по-настоящему так и не затвердел, тем не менее, надолго меня не хватило, и буквально через несколько секунд я кончил. В тот момент я был на вершине блаженства.

Он поднялся:

— Вытри мне хуй после себя.

Я взял полотенце и аккуратно, со всех сторон, вытер ему и член, и яйца…

— И здесь за собой затри, — сказал он, указав на пол, и вышел.

Я взял тряпку в углу, старательно вытер пол, вымыл руки, а вот рот полоскать не стал, — хотелось, чтоб вкус его мужского семени оставался со мной подольше…

(Не передать словами ощущения, когда в рот врывается, выплёскивается сперма, — рот наполняется её особым вкусом, её теплом, вязкостью, опьяняющими мгновенно, поглощающими все чувства, — и наслаждение от отсоса достигает апогея, это как оргазм. И этот вкус, это ощущение чужого эякулята во рту, остаётся в памяти, запечатлевается, – один раз это испытав, становишься уже «испорчен», – и потом уже невозможно отказывать себе в повторении этого удовольствия…)

Когда я вышел из туалета, мой соблазнитель мылся в душе, в соседнем отделении (где тазики и душ). Я слышал, как он что-то напевает… У меня был порыв поскорей уйти, одеться и уйти, пока он снова не появился, — и не дай бог ещё с ним когда-нибудь встретиться… Или всё же не уходить?.. Те минуты, пока его не было, я пребывал в сомнениях. В итоге, не знаю почему (вернее конечно знаю), я всё же решил остаться. Сел на лавку, снова прикрыв свой «срам» полотенцем…

Он вошёл, красивый, статный, — отсосанный мною член висел беззастенчиво и свободно, — он достал из сумки в своей кабинке баночку пива.

— Будешь?..

Я помотал головой…

— Как хочешь… Ну как, понравилось тебе? – спросил он.

— Да… Это было… просто волшебно, на самом деле…

— А ты классно сосёшь.

— Спасибо… Мне хотелось доставить вам удовольствие…

— Втиснуть в глотку мою залупу, не у каждого бы получилось, – отпив пива, отметил он.

Я только пожал плечами. А он, казалось, о чём-то задумался, и рассматривал меня, отпивая пиво…

Он сидел напротив меня совершенно обнажённый. Мне стоило больших усилий не смотреть на его «достоинство» (почему-то я по-прежнему этого стеснялся), и даже как-то не верилось, что минут десять назад я, забыв обо всём на свете, целовал его и сосал. Этот мужчина совратил меня, использовал меня для своего удовлетворения, — от мысли об этом мне было и стыдно, и приятно — я чувствовал, что вновь заливаюсь краской…

Вдруг он сказал, прервав своё раздумье:

— Я сразу понял, что ты педик.

Признаюсь, я был шокирован и даже возмущён подобным обращением.

— Вообще-то я би, — парировал я.

— Да ладно, — усмехнулся он, — Би не би, один хуй пидор, если нравится хуй сосать, — он рассмеялся.

Я не нашёлся что ответить, — помню, я весь как-то внутренне сжался, и смотрел в пол, не понимая, как на такое реагировать… Пропустить мимо ушей?.. Вероятно, видя мою растерянность, он поспешил меня утешить:

— Да ладно, не ссы. Я без предрассудков… Точно не хочешь пива?..

Я вновь отказался…

— Придётся всё одному, — он достал и шумно раскупорил вторую банку.

В нём во всём, во всех его движениях, даже в том, как он открывает и отпивает пиво, была какая-то подчёркнутая, природная маскулинность, и в силу этого — магнетизм…

— Если бы не такие как ты, кто бы отсасывал у нас, верно? Бабы так сосать мало кто умеет… Я еще в армии это понял, где мне впервые отсосали. Хотя баб у меня было, что до, что после… Ну а ты как в первый раз попробовал? При каких обстоятельствах?

— Вот как раз сегодня мой первый раз…

— Да ты что?! Серьёзно?.. – на его лице отразилось изумление, — В первый раз?.. А сосёшь как настоящий профи. Бля, ну ты реально, значит, прирождённый хуесос.

И вновь я не знал, как мне это воспринимать. Оскорбление?.. Попытка меня поддеть, унизить?.. Но ведь так и есть теперь – «хуесос». Так что…

— Что ж, если это комплимент, — сказал я, — Спасибо. Я старался…

— Ну и как тебе молофья на вкус?..

— Ну… Приятно. Она же ваша, — ответил я не сразу, стараясь как-то ему польстить, — Такая густая… (Я не стал говорить, что уже неоднократно пробовал сперму, правда, только свою, и это конечно не то же самое: у чужой спермы другой вкус, он как бы более живой, да и сама она как живая, когда оказывается во рту).

— Кстати, у меня для тебя, — он полез в сумку, — есть небольшой презент…

Он протянул мне запечатанный пакетик, на яркой вкладке — женская попка в обтягивающих трусиках…

— Просто я сегодня к одной девке собирался, хотел ей подарить, но теперь уж, понятное дело, не поеду…

Я распаковал пакет, внутри были женские белые панталончики, с розовыми цветочками, с кружевами внизу, с маленьким бантиком спереди на резинке, — они выглядели очень женственно.

— Примерь… Да не стесняйся ты, — добавил он, видя моё замешательство, — Прямо сейчас, должны подойти… Бля, ты такой несмелый, тебе девушкой надо было родиться.

Как ни странно, от этой его просьбы (и от того, что он сравнил меня с девушкой) я несколько возбудился, — членик у меня начал набухать. К тому же, видя его благосклонность, я желал сделать ему приятное, выполнив его просьбу. И ещё хотелось, чтобы он видел, что меня это возбуждает, поэтому, не скрываясь больше, я встал и надел панталоны, заправив в них свой подросший пенис.

— Повернись-ка…

Я повернулся и даже немного вильнул попой (вероятно получилось довольно неуклюже). Он ухмыльнулся:

— Ну вот, тебе идут…

— Спасибо, — я хотел было их снять, но он остановил меня:

— Не снимай, оставайся в них. А свои трусы выброси.

— Как, а если кто-нибудь войдёт?..

— Ты же со мной, чего ты боишься, — сказал он, как будто это что-то решало.

Тем не менее, я подчинился. Оставшись в панталончиках, свои трусы я выбросил, как он и сказал, в корзину с мусором (всё равно они были уже старые). Всё же я прикрылся полотенцем на всякий случай…

— Значит, говоришь, би. Так ты и женат поди?..

— Женат…

— А фото есть? Покажи…

— Зачем?..

Он не ответил. Немного поколебавшись, я достал смартфон из рюкзачка, открыл фото своей супруги (у меня был смартфон с большим экраном)…

— Ничего, симпатичная она у тебя. С другими поди ебётся?..

— Почему вы так думаете? – я никак не мог привыкнуть к его бесцеремонности.

— Ну, — он снова не ответил, только повёл рукой неопределённо, и вернул мне смартфон.

— Может, пойдёмте попаримся?.. – предложил я.

— Пойдём… Не снимай!..

(Я собирался снять панталончики.)

— А если войдёт кто-нибудь?..

— Оставайся в них, мы долго не будем, — он взял веник.

Я не стал перечить, хотя от мысли, что кто-нибудь может войти мне было некомфортно. Мы пошли в парную. Я немного поддал пару. Передав мне веник, он лёг на полок, я начал хлестать ему спину, одновременно любуясь её рельефом, его широкими плечами… Он покряхтывал и блаженствовал. Потом он перевернулся… Конечно, всё моё внимание сразу же устремилось к его половому органу. Во влажном свете внутри парилки он ещё больше манил и притягивал… Я поводил по нему веником и слегка похлестал его, он немного вырос, — я тоже начал возбуждаться…

— Пососёшь? – спросил мой мужественный совратитель.

— Пожалуй… Пойдёмте, — ответил я. Вновь запираться вдвоём в туалете было рискованно, второй раз всё могло пройти не так удачно, — в конце концов, могут же прийти другие посетители, но я не мог совладать с собой, от вожделения терялся разум. Но, к своему удивлению, я услышал:

— Не надо никуда идти, соси прямо здесь.

С меня даже схлынуло возбуждение:

— Как?.. Прямо здесь? А вдруг…

— Только открой дверь, мы заранее услышим, если кто начнёт подходить.

— Нет, я так не могу, вы что… На мне женские трусики!..

— Открой, мы услышим. Что ты ломаешься, как баба. Проветрится заодно. Ну, давай уже нах, не томи меня…

Я понял, что он не собирается выслушивать возражения, открыл дверь из парной, прислушался на мгновение, снаружи по-прежнему никого не было, вернулся к нему, — он лежал, подложив под голову руки, — мне вновь хотелось, и очень сильно, я склонился над его членом… «В своём ли я уме? – помню, подумал я, – Вот так отсасывать при открытой двери…»

— Постой, — он мягко отстранил меня и, приподнявшись, сел на краю полока (я обратил внимание, как при этом напрягся его пресс, выступили кубики, — какой же он всё-таки сексуальный, — настоящий доминантный мужик).

— Оближи мне сначала жопу.

— Как?.. – я не ожидал подобной просьбы.

— Что ты заладил «как-как»… Очко полижи.

Он привалился к стене, выставив зад, — моему взору представился его волосатый анус…

— Ну давай. Не боись, я чистый…

Я всё ещё сомневался, как-то я не был к этому готов…

— Почему я должен повторять два раза?..

Я услышал угрозу в его вопросе, — сейчас, конечно, я понимаю: вряд ли он мог что-то сделать мне прямо там, в парной, ударить или ещё что-нибудь, но в тот момент я растерялся, даже немного испугался, мне ничего не оставалось, кроме как прильнуть к его анусу и начать его вылизывать (в конце концов, с таким мужчиной, чтоб добиться его расположения, надо быть максимально услужливым). Его анус сжимался и расслаблялся. Он раздвинул руками ягодицы, чтоб облегчить мне к нему доступ. Как ни странно, я быстро вошёл во вкус. Я аккуратно убрал его руки и теперь уже сам раздвигал ему попу. Я лизал и взасос целовал его дырку, и даже вставлял в неё кончик языка, когда он её расслаблял. В каком-то сладостном умопомрачении я продолжал ему это делать…

— Заебись… о, заебись, давай, — слышал я над собой, — Ладно, теперь соси…

Член его был еще не совсем твёрдым, и затвердел уже у меня во рту. Но только я успел как следует присосать его, он вновь отстранил меня.

Он смотрел мне прямо в глаза:

— Признай, что ты пидор.

Конечно, нормальный мужчина на моём месте просто поднялся бы и ушёл. Но в тот момент я пребывал уже в сильнейшем возбуждении и сказал бы всё, что угодно, лишь бы вновь заполучить поскорее его хер…

— Не слышу. Пидор или нет?

Я чувствовал себя абсолютно беззащитным…

— Да, — вымолвил я, — Да… Умоляю вас дать мне в рот…

Надо мной, во всей красе, слегка покачиваясь вверх-вниз, нависала его мужская палка. Фаллос, притягивающий своей мощью… Да, когда рядом такой мужчина — в нём всё такое мужское, властное, — хочется подчиняться ему, во всём угождать его потребностям, пусть даже самым извращенным. Хочется отсосать у него…

— Я… я пидор. Пожалуйста, прошу вас…

Я умоляюще смотрел на него. Наверно вид у меня был совершенно жалкий. Мне не терпелось снова присосаться к его хую… Но он не торопился. Взяв член у основания, он несколько раз ударил меня его «набалдашником»: по губам, по носу, по глазам, удары были чувствительны…

— Кто ты ещё?..

— Я… баба недоделанная…

— Так и есть. Соси.

Меня лихорадило от возбуждения. Я буквально набросился на его хер, — я сосал страстно, с жадностью, усердно делая головой вверх-вниз, впуская его в себя всё глубже. Мне нравилось думать, что я сосу хуй, побывавший в большом количестве женщин. Но мне бы хотелось быть первым мужчиной, который ему отсасывает. Увы, до меня у него были ещё другие… Его головка вошла мне в глотку. Он громко простонал…

— Потише, прошу вас! — высвободив рот, взмолился я шёпотом.

— Да ёпт, — схватив меня за волосы, он вернул мою голову в прежнюю позицию, и я продолжил сосать, делая те же ритмичные движения… Внезапно он снова остановил меня, не дав мне сделать обратное движение. Удерживая мою голову на члене, он сказал:

— Сбегай-ка за телефоном, хочу твоей жёнушкой полюбоваться.

Он снял с меня руку, но я замешкался, ещё не вполне осознавая его просьбу, — и не сосал, и член изо рта не выпускал, — всё же впутывать в это свою жену, пусть даже заочно, на фотографиях…

— Делай что говорят.

Ослушаться я не мог. Добежал до своей кабинки, принёс телефон, открыл фотографию…

— Можно листать, там ещё с ней…

(Откровенных фоток там не было, но на некоторых она была в купальнике, и выглядела весьма соблазнительно).

Передал телефон своему «мучителю»… Он вперился в фотку взглядом, расселся чуть развалясь, как бы сделав мне своего «красавца» доступнее, — как я был ему благодарен… Я продолжил делать ему минет… Надо мной раздавалось его шумное дыхание, я обратил внимание, что член у него стал твёрже, его возбуждение нарастало…

— А я бы её выебал, — услышал я, — И в пизду, и в жопу… Она в жопу тебе даёт?..

— Уу, — издал я отрицательный ответ (действительно, наверно, я не был с ней достаточно настойчив, но она ни разу мне это не позволила).

— Ну, это она тебе не даёт. Она шлюха у тебя, да?.. Отвечай.

— Угу, — согласился я, продолжая ему отсасывать. (Согласился, чтоб угодить ему, хотя его замечание по адресу моей жёнушки было совершенно несправедливым, к тому времени у меня ни разу не было ни малейшего повода усомниться в её супружеской верности).

Я старался тихо причмокивать, надеясь, что этот звук ему нравится. Потом стал вылизывать ему яйца, но продолжалось это недолго, — взяв меня за волосы (мне конечно нравилось, как он это делает), он обратно насадил мою голову на свой «штырь»…

— Я бы ей очко разработал на хуй…

(Каково мне было такое слышать?.. Ведь речь шла не о ком-нибудь, а о моей любимой жене. Но его слова меня заводили, — признаюсь, я и сам часто фантазировал, как другие мужчины — такие именно, как Он, — овладевают моей женушкой, в том числе тем самым «извращённым» способом, который мне был, увы, недоступен…).

— Ты бы хотел, чтоб я её выебал?..

— Угу, — с готовностью отозвался я.

— Сука, запотевает. Сбегай что-нибудь принеси, футболку свою…

Мне не хотелось отрываться в очередной раз, но разве я мог не подчиниться. Пришлось добежать до кабинки, — вернулся с футболкой, как он сказал. Он слегка подрачивал, пялясь в экран, даже не взглянув в мою сторону. Его рот был приоткрыт, — откровенная мужская похоть проявлялась во всём его существе, и от того он выглядел ещё более сексуальным, — хотелось «обслужить» его, удовлетворить. Я снова пристроился у него в ногах…

— Как зовут её, кстати?..

— Лена…

— Леночка… Так только шлюхи фотографируются, — он показал мне фото, где она в купальнике, выражение лица было весьма игривым, — Ебаться хочет. Дала бы она мне?..

(Лена, моя единственная, — да, пусть бы она стала одной из множества его женщин, чтоб он хозяйничал в ней своим хуем, так и этак, растягивая ей писечку, впрыскивал в неё своё семя, заливая её всю внутри, там подальше, куда мне своей пипкой не дотянуться… и чтобы… чтобы в конце концов… её животик начал расти, — как бы я этого хотел, — чтоб она забеременела от него).

— Дала бы она мне в жопу?..

— Угу… Не знаю… Она там целка…

Я продолжал сосать, возбуждаясь от его слов. Вновь, как и в первый раз, я испытывал невероятное, сильнейшее наслаждение. Но теперь уже не только от отсоса, но и от того, что он говорил – мы говорили – про мою женушку, про мою Лену, которую я так сильно люблю…

— Для кого она бережёт очко?.. Не слышу…

— Для вас, — я заглянул ему в глаза, как преданная собака, — Для вашего большого хуя…

(Только мне бы хотелось, – и перед этим я конечно обслюнявил бы её анус, – я хотел бы быть с ней рядом, – она лежала бы на спине с задранными ногами, – держать её за руку, успокаивать, умолять её потерпеть, вытерпеть эту боль, такую новую для неё, убеждать её, что ей это нужно, анальная «дефлорация» преобразит её сексуальность, – и признаваться ей в любви, пока он будет брать её в попу, медленно, но верно, отрывистыми толчками, выёбывая её, – пальчики на её ножках непроизвольно подожмутся, как мило это будет выглядеть, я буду их целовать, и любоваться её писей (полураскрытой, как бы в удивлении, что член вторгается в другую дырку), – и когда он кончит, она тихо ахнет, впервые ощутив в себе там выстрел мужского семени…).

Как и в первый раз, одной рукой я ему подрачивал, другой ласкал его яйца, поглаживая его «мешочек». Не забывал конечно и втискивать его болт себе в глотку, продолжая уже внутри глотки делать свои «туда-сюда», насколько хватало дыхания. От возбуждения из моего пениса, хотя он не был полностью напряжён (я не смел притрагиваться к нему), вытянулась струйка предэякулята… Я бы хотел, чтоб моя Леночка наблюдала, как я сосу, придерживая его «стержень», говорила бы мне ласковые, поощрительные слова, одновременно позволяя ему трогать свою сисю, — хотел бы слышать, как они целуются, шепчутся о чём-то, пока я, опустив голову, отсасываю ему…

(И если, беременная от него, она хотя бы время от времени будет благоволить мне, каким счастьем для меня будет вылизывать под её большим, навыкате животом её выбляженную пиздёнку, — такую раскрывшуюся бесстыже, размятую его хуем…)

— Ебать, она здесь без лифчика, — он повернул экран в мою сторону, на этом фото моя Лена стояла в обтягивающей майке, но ничего вульгарного в этом не было, только чуть выделялись её соски (у неё небольшие сисечки)…

— Кто она у тебя?.. Говори.

Очевидно, он хотел, чтоб я тоже как-нибудь обозвал её. Я молчал… Выслушать я ещё был готов, поддакнуть, — выбора не было. Но самому её оскорблять, вслух перед другим мужчиной, пусть даже заочно, — она не заслужила, чтоб любящий её муж… Язык не поворачивался. И я молчал, не выпуская его орган из своих рук…

— Не слышу. Ну! — он дал мне пощёчину, очень слабую, но я понял, что лучше его не злить.

— Прошмандовка, — выпалил я первое пришедшее на ум слово.

— Ещё, — он перелистнул фото, приставил экранчик ближе ко мне, — Твоя жена…

На фото был портрет Лены, она чуть улыбалась, смотря с экрана, спокойное милое личико… Он повторил пощечину (скорей даже просто её «обозначил»).

— Она проститутка, пизда, подстилка, — выпаливал я похабные эпитеты в её адрес (что мне оставалось?), — Шалава!..

— Ещё, — он убрал у меня с губы прилипший к ней свой лобковый волос.

— Подстилка ёбанная…

— Соси.

Слышала бы моя жена, милая интеллигентная женщина, — даже можно сказать, совсем ещё девушка, — какими словами я обругал её, поддавшись доминированию какого-то незнакомца, только чтобы угодить его извращённым прихотям, она конечно утратила бы ко мне всякое уважение…

Я продолжал насасывать. В обе руки я взял по его яичку, – они были подтянуты к основанию члена — слегка оттянув их вниз, я их покатывал, приминал. Они были уже не столь плотными — сказалась эякуляция от первого моего отсоса. Но по-прежнему они были крупными – настоящие мужские яйца, заключающие в себе силу. Пропуская его ствол глубоко в себя, я прикасался к ним подбородком, — из меня обильно выделялись слюни, капали изо рта…

Прервавшись, я целовал его ноги, выше коленей. Он не возражал. Крепкие волосатые ноги… Я прижимался к ним щекой. Потом, склонив в сторону его ствол, поцеловал его в куст на лобке, полизал его густую плотную волосню. Робко поцеловал в живот (вдруг ему не понравится?), — он не возражал, в какой-то момент мне даже показалось, что он проявил ко мне нежность, — он погладил меня по щеке, по голове, впрочем всего один раз, но этого хватило, чтоб я возбудился ещё сильнее, хотя казалось бы, сильнее уже было невозможно. Мне хотелось к нему ластиться. Он был таким маскулинным – весь, от жёсткости в глазах до багрового кругляша залупы. Я хотел его ублажать, демонстрировать свою преданность. И конечно, в те минуты без малейших колебаний я готов был бы предоставить ему в пользование свою жену, — и даже если бы она сама не захотела, испугавшись его брутальности или ещё по какой причине, я помог бы ему взять её силой. Впрочем, он справился бы и без меня. Но я бы хотел подглядывать: как он взял бы её силой (она бы беспомощно отбивалась), подмял её под себя и жадно отъебал, подвергнув своим неистовым фрикциям, – и её женскому нутру, беззащитному перед вторгшимся семенем, не останется ничего иного, как принять его, ороситься им, — пусть он сделает с ней это, — а я буду подглядывать украдкой, как он слезает с неё, удовлетворённый, — подглядывать и дрочить (о, как бы захотелось мне тут же облизать её поруганную пизду), — она будет лежать, тихо всхлипывая, обречённо осознавая, что её только что изнасиловали, но не зная ещё того, что яйцеклетка внутри неё уже скоро предательски соединится со сперматозоидом её насильника, — она понесёт в себе плод от него…

Я осыпал его хуй поцелуями. После этого я стал снова сосать…

— Давай-ка почмокай… как ты умеешь, — распорядился он.

И я причмокивал, довольный, что угождаю ему тем самым. Очень скоро его ствол стал как нельзя более твёрдым, — твёрдым как камень, обтянутый кожей. Его дыхание надо мной становилось громче. Я ощущал, как он блаженствует, и старался изо всех сил: проталкивал член в глотку (это стало труднее), присасывал… Основную работу я делал ртом, рукой стараясь лишь помогать, медленно, но верно приближая его к оргазму (я не позволял себе рукой задевать его головку, мне казалось, он этим будет недоволен). И уже чувствовалось, что он вот-вот кончит, когда он вновь сказал мне прерваться. Я выпустил член, — он отпружинил, и покачиваясь, навис над моим лицом, — фаллос, налитый мужской силой, — как раз именно такой, о каком я всегда мечтал… (Мне всегда нравилось смотреть на фотографии мужчин с такими членами, — с таким «взлётным» углом эрекции, у меня самого всегда стоял максимум горизонтально, их же «палки» торчали вверх, причём сами они выглядели расслабленно и спокойно, — мужчины, уверенные в своих членах, — этот контраст между железной твёрдостью их «палок» и расслабленностью их самих всегда сводил меня с ума, вызывая одновременно зависть и желание отсосать, — и ещё, чтоб однажды такой вот член вонзился в лоно моей жены, покончив с её супружеской верностью).

— Покажи-ка свой, — скомандовал он мне.

— Вы же видели…

— Делай, что говорят.

Я приспустил спереди панталончики: пенис от возбуждения был увеличен, вытянут, но при этом висел, как у импотента, — как будто даже не смея сравниться с его вздыбленным елдаком…

Он усмехнулся:

— Бля, вот на хуй ей такой муж, — сказал он, и нагнувшись немного, выпустил смачный плевок мне в лицо (я совершенно не ожидал), — Утрись…

Он дал мне футболку, я вытерся…

— Она не кончает с тобой, признайся?..

— Нет…

(К сожалению, это было правдой. Член у меня никогда подолгу не задерживался в её писе, я не успевал довести её до оргазма, и мне приходилось подлизывать ей уже после полового акта, либо она сама натирала себе клиторик, почему-то никогда не доверяя это мне. Помогал и наш фаллоимитатор. Но чаще она просто оставалась без оргазма. Она никогда не жаловалась, но я не мог не чувствовать свою ущербность в качестве мужчины.)

— А со мной она бы кончила?..

— Да. Вы такой… Я бы хотел с ней вместе пососать ваш хуй…

Он ещё раз плюнул мне в лицо:

— Продолжай, я скоро всё…

Я снова вытерся и взял в рот, вернувшись к столь милому мне занятию…

(Он должен ей понравиться. Её «святая святых» между ног раскроется для него, увлажнится, и впустит в себя его – его прямой, стоячий, вожделеющий её хуй. Кажется, нет ничего слаще, чем видеть, как другой мужчина доводит до оргазма твою возлюбленную жену – слышать её стоны, вскрики, видеть её глаза, когда она оргазмирует. Он будет иметь её со всей страстью, забыв о всех прочих своих любовницах (естественно, и она отлучит мой членик от своей пипи), — и когда её женское естество ответит ему зачатием, с какой тогда нежностью и любовью я буду гладить её живот, растущий день ото дня, — как я буду ей благодарен. Я буду просто сходить с ума, от ревности и обожания, видя её обрюхаченной, готовящейся родить от него, и снисходительно наблюдающей, как, обцеловывая её живот, я буду мастурбировать…).

— Залупу с силой поприсасывай, — скомандовал он, — Соси, педрила. Сильней!..

И я что есть силы втягивал в себя его налитую кровью «шишку», с таким усердием, как если б от этого зависела моя жизнь. С каждым таким моим присосом мой «повелитель» издавал отрывистые стоны. На какое-то время он затих, как бы сдерживая себя, но я не сбавлял усилий и был, наконец, вознаграждён: он шумно стонуще выдохнул, и тут же из него начала исторгаться сперма. Кажется, её было даже больше, чем в первый раз (неужели так подействовали Ленкины фотографии?), — я чуть крепче сжал его яички, — мощные выпрыски молофьи следовали один за другим, — я ощущал языком, как сперма с силой проходила по каналу его члена, — и когда уже казалось, что её запас иссяк, после некоторой паузы, в рот мне ударила последняя струя. Всё его семя я сглотнул…

— Пиздец, — произнёс он тихо, отложив смартфон, — Заебись ты вафлер…

Я отстранился, наблюдая, как опускается его орган…

— У вас была такая… взрывная эякуляция. Можно спросить, с какой из фоток вы так сильно кончили?..

Он показал фотографию моей Леночки, на ней она сидела на качелях, — такая нежная и летняя, — случайно под юбкой оказались чуть видны её белые трусики… (Я даже почувствовал лёгкий приступ ревности: получается, он кончил с ней, а не со мной…).

Я хотел было снова взять в рот, однако он не позволил:

— Кончи так…

— Но мне хочется пососать!..

Ничего не сказав на это, он поднялся, очевидно собираясь выйти. Я тоже поднялся.

— Ну пожалуйста, — взмолился я, помню, каким-то ноющим тоном, — Прошу вас…

— У тебя же даже не стоит, — он указал рукой на мой перед: действительно, трусики не оттопыривались.

— Это от волнения. Он встанет. Мне очень хочется…

— И что. Мне вот ссать хочется… Я литр пива выпил, — он помолчал многозначительно, — Послужишь писсуаром?..

— Как?..

— Опять как, ёпт. Вставай на колени, открывай рот.

— Вы что. Это извращенье…

Он подождал немного, ожидая видимо, что я передумаю.

— Окей, ладно… Мне надо в туалет.

Я понял, что, если он сейчас уйдёт, я уже больше не смогу его уговорить. И я сдался…

— Пожалуйста, — упав на колени, я загородил ему дорогу, — Пожалуйста, прошу вас…

— Открывай ротик.

Я поднял голову, приоткрыл рот.

— Шире. И не вздумай трогать свой, пока я не разрешу. Давай сюда отойдём…

Не вставая с колен, с открытым ртом, я продвинулся за ним вглубь парной…

— О бля, ты прямо самодвижущийся писсуар…

Он встал напротив меня, — сильный, грубый мужчина, не терпящий возражений, — придвинув к себе мою голову, направил своего «змея» мне в рот…

— Я буду выпускать понемногу, а ты сглатывай, и смотри, чтоб ни одна капля не пролилась. Ты же хочешь, чтоб я тебя так унизил?..

Я кивнул.

— Давай, будь послушным…

Одной рукой он сбоку придерживал мою голову… Мгновение, другое, и струя мочи полилась мне в рот. Когда он заполнился, я сглотнул, но много протекло мимо, — он не сразу сдержал струю, обдав мне ею лицо, — моча попала мне в глаза (защипало), стекала по подбородку, — намокли панталончики… Я почувствовал себя виноватым.

— Так не пойдёт, — сказал он, — Сглотнёшь, когда я разрешу. И сам держи мне, пока я буду ссать.

Он упёр руки в бока, а я аккуратно приподнял пальцами его пенис (такой увесистый), и нацелил его себе в рот. Новая струя не заставила себя ждать, чаша рта заполнилась, вновь полилось по подбородку… Он сдержал струю, но выпить не разрешал. Не отпуская его член, задрав голову с раскрытым ртом, наполненным до краёв, я ждал… Он сунул мне туда палец, как бы желая убедиться, что всё на месте (хотя и так было видно). Вытер палец о мои волосы…

— Можешь выпить, — разрешил он.

Никогда не забуду вкус его мочи – терпко-солёная, чуть горьковатая. Когда я снова разинул рот, он уже сам держал свой «кран» и выпустил в меня остаток — две отрывистые струи – и тщательно стряхнул, на лицо мне упали последние капли.

— Я всё. Пей.

Я выпил, вытерся рукой…

— Ну как, понравилось?.. – он похлопал меня по щеке, — Что надо сказать?

— Спасибо…

Помню свои ощущения тогда. «Экзекуция» мне показалась совершенно обалденной, как же он с ней хорошо придумал. Мне била в рот моча настоящего «альфа-самца», демонстрирующего своё превосходство. Он использовал меня в качестве туалета. Но для такого — такого как я, — это вполне естественная потребность: испытывать унижение со стороны «самца» более сильного и привыкшего брать своё. (Единственное — я бы хотел, чтоб моя Леночка была рядом и, стоя с ним бок о бок, придерживала его пенис, направляя струю мне в рот.)

Я по-прежнему был на коленях. Провёл рукой по его пенису. Новая волна возбуждения нарастала во мне…

— Затри за собой, — он взял мою футболку и бросил её в лужицу налитой мочи, — Нечего здесь свинячить…

Конечно, лучше было бы воспользоваться тряпкой, но если он решил так, — я всё вытер своей футболкой, и предвидя дальнейшую его просьбу, надел её на себя. Он усмехнулся:

— Правильно. Теперь можешь вздрочнуть. Задрот. Только быстрее…

Он сел на полок, расставив ноги, между которыми свисал его заросший волоснёй Хуй, – такой мужественный, притягательный. Я был просто очарован его мужским естеством. Всё трепетало внутри меня, голова кружилась, вокруг всё плыло, — да и не было ничего вокруг, для меня вновь существовал только Он и его Хуй, пусть уже обмякший, но не менее влекущий, — теперь он мог быть снова в моём распоряжении. Я придвинулся к нему на коленях, подложил руку ему под яички, аккуратно обнажил головку, лизнул её пару раз, пососал, прицеловывая и трогая кончиком языка, — и всосал его член почти полностью. То, что он теперь был мягким у меня во рту, в чём-то было даже приятнее. Наконец-то я мог достать свой «отросток» и подрочить…

— Это что здесь происходит?! – услышал я сзади.

Я вздрогнул и обернулся. В дверях стояла старушка-банщица, с тряпкой в руках.

— Другого места, что ли, не нашли, гомачьё поганое?.. Ваше время вышло!..

Я был настолько ошарашен, что даже не успел встать на ноги, так и стоял на коленях обернувшись. Не успел я и закрыться — с неожиданной для такой дряхлой старушки прытью она подскочила ко мне и хлестанула меня грязной тряпкой по лицу. В нос ударил мерзкий грязного пола.

Мой соблазнитель рассмеялся:

— Это он, — сказал он, смеясь и показывая на меня, — Он гомосек, принудил меня!..

Я резко вышел из парной, очень быстро умыл лицо… Внезапное появление постороннего человека в лице этой проклятой старушки как будто окатило меня холодным душем. Пришло отрезвление. Что я сделал?.. Как мог позволить себе это?.. Где была моя голова?.. (Понятно где – на его елде.) Меня «опустили»!.. Я больше не мужчина, больше не мужчина, — разрывала сознание мысль. Я больше уже не буду мужчиной. Я испытывал потрясение…

Он вышел к кабинкам вслед за мной:

— Подожди меня!..

Я спешно одевался, снял обмоченные панталончики, сунул их в рюкзачок (нет чтоб выбросить), снял грязную футболку, — напялил брюки, куртку… Не оборачиваясь, не прощаясь, я стал торопливо решительно уходить…

— Подожди!.. — он догнал меня, когда я вышел уже на улицу, — Ты смартфон в парилке забыл.

Он протянул мне телефон, — я был раздосадован тем, что забыл его, и сразу как-то внутренне сник…

— Я на машине, пойдём ко мне, сядем.

Ничего не ответив, я замедлил шаг, мы подошли к его машине – большому белому внедорожнику. Я сел на переднее сиденье рядом с ним.

— Ты где живёшь-то?..

Я ответил.

— Увы, подбросить не смогу, мне совсем в другую сторону. Тебя, кстати, как зовут?..

— Миша…

— Меня Андрей, — как я и думал, руки он не протянул (с «опущенцами» же нельзя жать руки), но протянул визитку.

— Кстати, ты ведь не кончил?..

— Нет… Но мне уже не хочется. Неприятно получилось…

— Да ладно, не парься из-за херни… Мы могли бы отъехать куда-нибудь, сам понимаешь, но я уже тороплюсь.

— Ну что, я пойду тогда…

— Подожди. Слушай, ну сосать здесь и правда не лучшее место. Но ты же любишь просто пялиться на хуй, как я заметил. Хочешь, достану для тебя?.. Не обязательно его в рот тянуть, будешь смотреть и сдрочишь. Только по-быстрому. И на себя, не забрызгай мне тут…

Я почувствовал, как вновь возбуждаюсь. Осмотрелся, нет ли прохожих.

— Хорошо, — я достал из рюкзачка полотенце, сложил его так, чтоб не спрыснуть мимо…

Но он не торопился вытаскивать для меня своё «хозяйство»…

— Слушай, а что, в натуре жена у тебя с другими ебётся?..

— Да нет, она не такая. Нет…

— Там, кстати, в визитке мой и-мейл. Накидай мне её фоток, прямо сейчас. Только в полноразмере. Чисто как-нибудь передёрнуть…

Я почувствовал раздражение:

— Вообще-то для этого в интернете полно более подходящих фоток.

С этими словами я хотел даже открыть дверь, чтоб выйти, но она оказалась заблокирована.

— Я с ней хочу. Скинь прямо сейчас, — сказал он спокойно, но настойчиво, — Ты же явно сам мечтаешь, чтоб её кто-нибудь отодрал…

Краска ударила мне в лицо, а пенис в штанах дрогнул и начал набухать, по-своему подтверждая, что он догадался правильно, — только не «кто-нибудь», это раньше был «кто-нибудь», а теперь – чтоб именно Он. (Чтоб это для него она стягивала трусики, ложилась и раздвигала ноги, прикрывая писю ладошкой, чтобы он сам раскрыл её, — и сосала бы ему член, — о, если б я только мог быть рядом, когда она сосёт ему член, любовался бы ею, гладил бы её волосы, — и когда он обильно кончит ей в рот, её нежное горлышко встрепенётся, а у краешков рта выступит его сперма, — и я её поцелую в губы так нежно, как никогда…)

Вновь я был не в силах противиться его воле. Я открыл папку с её фотографиями… (Как, наверное, приятно целовать в губы свою возлюбленную, зная, что она только что отведала чужой спермы). Он выбрал несколько штук: где она в купальнике (несколько), в обтягивающей майке, в коротком летнем платьице, два портретных снимках, снимок на качелях, – я отправил их ему на и-мейл…

— Благодарю, — он проверил, что всё пришло.

— Значит, говоришь, сзади она ещё остаётся девушкой, — сказал он задумчиво, не торопясь расстёгивая ширинку…

(Мечтаю, чтобы Он, раз распечатав ей очко лежащей на спине, в последующие разы уже брал бы её в зад «раком», — пренебрегая её писюшей, когда она будет уже на сносях, — живот будет грузно свисать под ней, титьки болтаться от его натисков, – хочу видеть её пальчики, вцепившиеся в подушку, слышать, как она жалобно стонет, пока он трахает её в зад, — как он будет прекрасен в эти минуты, — и после, её раздуплённый анус будет выглядеть так волнующе…).

Он вытащил только член, оставив яйца в брюках, но мне хватило и этого… Да, в спокойном состоянии он был не менее притягателен – большой, мясистый – он как бы излучал спокойную уверенность. В нём, казалось, воплощалась вся сила и мужественность — доминантность — самца, сидящего со мной рядом. Хуй, не знающий неудач. Хотелось вновь к нему прильнуть, прижаться щекой, поцеловать… Он обнажил головку. Сердце у меня в груди бешено колотилось. Я всё же не удержался – наклонился, поцеловал. Как это было необыкновенно… Не отрывая взгляд от его органа, я в свою очередь вытащил свой «пипик», и начал медленно мастурбировать… Он сидел, развалясь в сиденье, чуть ко мне развернувшись, чтоб мне было лучше видно. Но сам он в это время рассматривал фотографии, не обращая на меня ни малейшего внимания, как если бы меня вообще не было рядом. Видимо, от фотографий его член снова немного вырос — моя жена ему явно нравилась. Поднывая от наслаждения, вперившись взглядом в его орган, я ускорил темп и почти сразу кончил… Сложив и убрав в рюкзак испачканное полотенце, я приподнялся уходить.

— Ну, ладно, визитка моя у тебя. Захочешь еще, звони. Ты мне понравился, — он застегнул ширинку и завёл машину.

— Спасибо…

— Буду ждать звонка… С женой познакомишь, — он подмигнул.

Отъезжая, он посигналил мне, я помахал ему вслед рукой и пошёл на остановку… Мне вдруг стало неимоверно стыдно – заочно стыдно перед женой: мало того, что я позволил другому мужчине прямо при мне её обозвать, я и сам её всячески оскорбил, и ещё слил её фотографии, — мужчине, назвавшему её шлюхой («так только шлюхи фотографируются»). Я её недостоин, думал я… «На хуй ей такой муж». Он так сказал. Потом плюнул мне в лицо, правильно и сделал, — ведь я за неё не заступился, когда он её обозвал… Но ведь можно же всё забыть, как если б ничего не было!.. Я решил, что всё, что сегодня случилось, надо просто забыть, и никогда не вспоминать. Я получил опыт и этого достаточно. Больше никогда. Выкинуть из головы. Но почему, думая так, я не выкинул тогда его визитку?..

Наверно потому, что уже узнал в глубине души, что хочу повторения. Хочу так сильно, что отказаться уже не получится. И действительно, прошла неделя, потом вторая, и я уже набирал его номер… А ещё через пару дней мы встретились (на мне были те самые панталончики, я хотел сделать ему приятно). В тот вечер я утратил с Андреем остатки своего «мужества», он овладел мной полностью, как мужчина женщиной, покрыл меня, – отымел меня в зад. Со всей присущей ему силой… Это было нечто невероятное. Но это уже другая история, — не знаю, соберусь ли я когда-нибудь её рассказать…
————————————
Михаил Невстафьев