Женщину тянет иногда на откровенность… тогда, когда расслаблена после раз пяти безумного секса с мужчиной, когда две бутылки мартини выпиты и ты прижимаешься и целуешь того, кто сумел и смог сделать такой сказочной эту ночь, и когда он, поцеловав нежно нежно за ушком, вдруг попросил: расскажи про своего первого мужчину…
Смутилась… вдруг стало серьезным лицо… извини, тебе не приятно? тогда почему? если не хочешь — не надо, конечно… когда она ровным и спокойным голосом стала рассказывать, серьезным стал я… может потому, что не ожидал, может потому, что ее рассказ заворожил и не мог бы оставить равнодушным на моем месте, наверное, никого…
«Да, нет, все нормально, только моя история связана с инцестом… Иногда, оборачиваясь назад, я понимаю, что дни, проведённые с отцом, отличались не только изощрённостью и регулярностью наших с ним сексуальных сближений, но и моим отношением к нему… с каждым таким проведённым с ним днём я любила его всё больше и больше и люблю до сих пор… какой то непонятной даже для меня самой любовью, в которой перемещалось все: и чувства любимой и любящей дочери и желание взрослой похотливой женщины — сучки, котрой так хочется испытать и попробовать то, что другим очень редко дано…
Мне всё это безумно нравилось, и ещё щекотала нервы, даже сама мысль, что меня имеет собственный отец, такой интересный, подтянутый, стройный, на которого засматриваются женщины, строят ему глазки, пытаются чуть ли не при маме и мне с ним в наглую флиртовать и заигрывать, а он выбрал меня… и долгие годы у него не было никого, кроме меня и конечно же мамы…
Знаешь как тянуло рассказать, похвастаться, поделиться, долгие годы, с одной подругой, с другой, но я сдержалась и ты будешь первый, кому постараюсь все рассказать про этот свой грех, который таким не считаю…
Мне было 18 лет. И я была уже оформившейся, красивой девушкой, но до такой степени серьёзной, что с парнями сохраняла дистанцию на уровне цветов, кафе и танцулек… не удивляйся, это правда… приходила в ВУЗ, ловила на себе масляные и похотливые взгляды преподавателей и однокурсников, которые видя мою аристократичность и серьезность во всем не заходили дальше невинных бесед… И так почти весь первый год ВУЗа.
Пока не наступило лето, и я не закончила первый курс. В июле мы поехали всей семьей — я, отец, брат и мама — в загородный дом брата моего отца — моего дяди, который, кстати, был не женат. Первую неделю всё шло отлично, пока брат, который младше меня на год, не уехал со своими друзьями на дачу к одному из их общих знакомых, а мать, купив горячую путевку, решила развеяться со своими подругами в санатории в Угличе, тоже на две недели… Меня еще удивило тогда, как папа быстро позволил ей себя уговорить: отпустить маму одну, в санаторий на две недели… и как она радовалась по блядски сверкая глазами в предвкушении двух недель абсолютно полной свободы, в дали от семьи, мужа и дома… А так всё начиналось прекрасно, невинно.
И я осталась одна среди двух взрослых и зрелых мужчин. Моему отцу было 37, дяде — 33. Приятно, когда тебя опекают сразу двое таких взрослых и интересных мужчин, выполняют все прихоти, как маленькую девочку опекают, вечером гонять спать, не отпускают в город одну, терпеливо и покорно ходят следом по рынку, на котором я решила по вредничать и перемерять чуть ли не все новинки сезона… представляешь, пыхтели, но не сказали ни слова… И покупают все, что я попрошу и принимают за чистую монету почти все капризы… ведут в самый дорогой ресторан, где так приятно ловить кое чьи взгляды, когда я одна, а со мною двое притом действительно интересных мужчин… Представляешь мои чувства тогда?
А еще я изредка ловила на себе и их весьма неоднозначные и заинтересованные взгляды, замечала их возбуждение, и чувствовала жар, исходящий как от одного, так и от другого, когда они «невзначай» прикасались ко мне или «просто задевали» руками, шутя обнимали за талию и принимали мои поцелуи в щечку за каждый купленный мне подарок… да и я сама играла, в наглую ни о чем не задумываясь, играла с открытым огнем: одевая супер коротенькую юбочку, высокие каблучки, топик, через который так проступают соски и так эротично виден красивый животик… на пляже чтобы загореть по лучше закатывала при них еще сильнее и так короткий и до ужаса откровенный купальник, лег на животик расстегивала петельки купальника, чтобы загар на спинке был равномерный, когда папа принес сок, приподнялась, закрывая одной рукой расстегнутым купальником грудь так, что он увидел сосок и по моему чуть покраснел, а во время поцелуя благодарности прижималась так, чтобы ощутить как у каждого из них в брюках все стоит на меня… потом поиграть глазками и загадочно улыбнуться…
О сексе в то время я знала даже больше, наверное, чем девушке нужно. Когда родители застали меня за просмотром порно-кассет они были в ярости, правда, больше всего трясло мать, нежели отца. А мне тогда всего было 18 лет… С тех пор я и начала древний, как мир, способ удовлетворения себя — мастурбацию, представляя себя с преподавателями, киноактерами, поп и рок музыкантами, симпатюлями — старшекурсниками, но чаще всего с отцом, которого стала ревновать почти к каждой юбке, дерзить, хамить, чего то невозможного каждый раз требовать… но тогда мне было только восемнадцать наивной и глупой, любимой и так тайно любящей…
И вот я осталась одна с этими двумя милыми и дорогими самцами мужчинами, которые голодными глазами пожирали и раздевали меня и были готовы накинуться, если бы мы только остались наедине. И это возбуждало до чертиков, заставляя внизу живота так приятно ныть, что несколько раз в день уединялась, чтобы поласкать себя и снять напряжение, представляя себя, то с одним, то с другим, то с обоими сразу. И момент всё-таки представился — мой дядя уехал в Москву, по работе. Отец, который был в отпуске, остался на хозяйстве со мною…
Я была в тот момент в ванной, нежилась под струями тёплого душа, направляя такой приятный и сильный напор воды из шланга душа на шейку, грудь и конечно туда… представляя как папа и дядя, ночью заходят вдвоем ко мне в спальню, и начинают ласкать, сбросив в сторону простынку, которой я укрывалась: папа пристроился между ножек, а дядя захватив мои губы в свои, запустил мне в ротик свой язычок, лаская и сдавливая одновременно чуть грубоватой ладонью грудь и так нежно животик… а затем они вставляют мне одновременно в ротик и попку, во влагалище и зад, приказывают свести вместе их большие и крепкие члены и заставляют начать их ласкать, покорно смотря им в глаза как похотливой продажной шлюхе… как один член отца беру страстно в ротик, а дядин дрочу, оголяя такую яркую и большую головку… потом член дяди в рот, а папе начинаю ласкать очень нежно ладошкой яички, промежность, а затем снова ствол… и чувствуя как они оба держутся из самых последних сил, чтобы с двух сторон в меня кончить…
Но я забыла запереть дверь… честно не специально… И отец вошёл. Так тихо, что я даже не заметила. И наверное видел все… как я постанывала, выгибала спинку, пускала поток воды между ног, расставленных так широко… о, боже…
Видеть такую красивую сформировавшуюся свою дочь, обнажённую, которая, закрыв глаза, мастурбирует и так безумно хочет мужчину… Естественно, его член отреагировал моментально, когда на легких летних брюках оттопыривался такой бугорок, что не заметить его не смогла бы ни одна… И желание взяло верх над предрассудками и всем остальным.
Он деликатно кашлянул, я мгновенно открыла глаза, сдвинула ножки и наверное так покраснела, стыдливо прикрыв грудь руками, отвернувшись спиною… как мне хотелось провалиться сквозь землю, сбежать и не видеть ни его смотрящих на меня в упор карих глаз…
— Потереть тебе спинку? — чуть дрогнувшим голосом предложил отец.
Я отказалась, при
том очень резко и зло, попросив его немедленно выйти и без стука никогда ко мне не заходить… но он вместо этого взял в руки мыло и начал медленно, нежно, намыливать мне спину…
Про инцест я знала. И в своих фантазиях, лёжа в постели, я представляла своего отца… при том сколько раз-как он обнимает меня, целует нежно ушко и шейку, нагибается, чтобы помочь мне снять короткие ажурные трусики и начинает там ласкать своим язычком… а потом повалив на кровать, раздвинув мне ножки одним быстрым и сильным рывком мне вводить на всю длину своего огромного члена… а потом просит взять у него в рот… ставит рачком… несет на руках как маленькую девочку в ванную мыться… и берет меня там… и сама стыдилась своего желания, но всё же ещё и ещё возбуждалась при мысли о нём. Конечно, у меня не возникало и мысли, что это всё может когда бы то либо произойти наяву…
И вот он в ванной со мною… рука так приятно по спинке движется в низ… я вся дрожу, а его намыленная ладонь опускается всё ниже и ниже, уже коснулась ягодиц, которые он намыливал самым тщательным образом, раздвигая мне половинки попки, потом ноги… и вновь его рука оказалась на моей попке… а теперь стал намыливать ребра и под рукою касаться груди… когда сердечко казалось вот вот разорвется, а я кончу от одних его прикосновений, все более откровенных и недвусмысленных…
Я знала, чего он хочет. Знала, и не могла воспротивится его желанию обладать мной здесь и сейчас. Я была так возбуждена от его прикосновений… Таких настойчивых, властных и сильных, но нет, не грубых, даже очень трепетных, нежных…
Он попросил меня повернуться к нему лицом. Я, боясь поднять на него глаза, выполнила то, что он попросил, стоя перед ним абсолютно голой, зачем то одной рукой прикрывая сосок на груди…
И тогда он душем стал смывать с меня мыло… Руками он касался моей шеи, рук, бёдер… Он осмелел и стал ласкать рукой нежно и сильно мне грудь, делая мне всё приятнее… Затем его рука добралась до живота, и затем дошла до лобка… и стала так трепетно намыливать треугольник волос… что я готова была кончить только от этого… Он попросил меня раздвинуть ножки, я выполнила… и его горячая рука коснулась моих половых губок… так безумно приятно, нежно и страстно, когда их касается впервые в жизни мужчина… когда его рука намыливает губки, потом между губок, затем так осторожно мою такую чувствительную горошинку… еще и еще… промежность, касаясь своим сильными пальцами ануса и краев половых губок внизу…
А теперь он направил туда струю душа, не убирая своей руки… мне было настолько приятно, что казалось я улетаю. С каждым его прикосновением волна возбуждения накатывалась за волною, больше, сильнее… И вот он стал ласкать рукой мою тогда ещё девственную киску…
Я не могла больше терпеть и сдерживать чувства: я стонала, извивалась на его руке, стараясь все сильнее надавить киской на его безумно сильную руку… А он улыбался: «Нравится, доченька?», и ещё сильнее двигал рукой… Затем я почувствовала как его рука взяла меня за затылок и его губы коснулись моих, горячий язык проник ко мне в рот, я не задумываясь так страстно ответила на его поцелуй. «Какая ты мокрая… и прекрасная — говорил он. — Как же ты меня хочешь, моя красотулька…» И я не выдержала — кончила ему прямо на руку, от стыда прижавшись лицом к его волосатой груди, слыша как он жарко шепчет на ушко:»Ты прелесть малышка», и прижимает, не отпуская меня…
Он стал вытирать меня большим махровым полотенцем, а затем легко подхватив на руки как маленькую и развратную девочку, прижав к себе, отнёс в свою комнату,
Он положил прямо в полотенце меня на кровать, стал так нежно и страстно целовать и ласкать все моё тело, шейку, плечико, ушко, сосок на груди, а его пальцы не переставали теребить моё влагалище. Затем его пальцы заменил горячий язык… который стал так ласкать на мне губки, как в тех эротических и далеких снах детства, только еще более сексапильно и страстно… А когда он вял в рот клитор и начал его сосать — я закричала и кончила второй раз, не в силах больше сдерживаться, прижав его голову к своей киске…
Но он не останавливался — он вылизывал меня — губки. промежность, вход во влагалище до тех пор, пока я не возбудилась по новой и пока снова не захотела его…
Он разделся, и я сумела по достоинству оценить и его спортивную, подтянутую фигуру, и его член… такой крепкий, большой, твердый, который смотрел мне прямо в рот и лицо… Он тихо спросил: хочешь его поласкать своею нежной ладошкой… возьми его доченька… вот так… оголи сама головку на нем… поцелуй его… так… какая ты умница… а теперь язычком, как мороженное, пососи… и уже не в силах сдерживать стон, запустил руку ко мне в волоса и стал медленно и властно вводить его в ротик… еще и еще… я почувствовала себя самой развратной шлюхой на свете: взять у собственного отца в рот и делать ему минет… и слышать как он стонет от моего минета… и чувствовать как его рука на затылке задает моему ротику темп… и он может в любую секунду кончить мне в ротик… той самой спермой, от которой сама родилась… ух как опять заныло внизу, как сок полился по киске, по промежности, бедрам, как стал капать у меня между ног на простыню на кровать…
И он увидел или почувствовал это… и тихо на ушко: давай по настоящему доченька… Он вмиг оказался на мне, резко согнул мне ноги в коленях и прижал их к моей груди… И затем, так же резко и быстро, вошёл в меня…
Мне было больно. Было такое впечатление, что меня прошили раскалённым прутом… Я закричала, слезы залили глаза… И отец, как мог, успокаивал меня: «Тише, моя доченька, сейчас всё пройдет» и потихоньку двигал и двигал им во мне дальше. И боль сменилась наслаждением, ни с чем не сравнимым, когда я почувствовала, что вот вот кончу и сама уже подавала ему киской навстречу, обхватила его сзади ножкой и захотела, чтобы его член проникал все глубже и глубже… и наконец он кончил прямо в меня почти одновременно со мною…
Второй раз он возбуждал меня на кресле, когда я забралась к нему на колени… как тогда в детстве, только теперь не только как к папе, но еще как к мужчине, ощущая попкой как его член становится все крепче и жестче… и в нарушение всех правил гигиены, мы больше не выдержали ласк друг друга, он поставил меня рачком прямо к креслу… и трахал меня так долго, так крепко, сначала медленно медленно, доставляя мне и себе такое колоссальное удовольствие… А затем резко и быстро, глубоко он вгоняя в меня свой член, успевая целовать мои губы… Он говорил столько лестных и порой грубых слов, что я возбуждалась ещё пуще, стонала и кончала, кончала, кончала… Пока не кончил он сам — со стоном, вогнав до самой матки…
И всё это время меня не покидала мысль: «Он же мой ОТЕЦ!!», и то, что он мой отец, возбуждало меня ещё больше. Я не хотела, чтобы он встал и ушёл, не хотела, чтобы он молчал. И он не стал уходить, и не стал молчать…
— Понравилось? — спросил он, после второго раза, вовсю улыбнувшись.
— Да… — честно ответила я. Он снова очень нежно поцеловал меня в шею и губы.
— Мне так хотелось тебя… и чтобы первый мужчина не остудил, а разжег в тебе страсть… удалось? вместо ответа, я ответила ему таким поцелуем… что он спросил:
— Хочешь ещё? — и он ещё спрашивал?!
— Да… — очень тихо ответила я, прижавшись снова к нему всем своим телом
— Но как же…
— То, что я твой отец? — я кивнула. — Разве тебя не возбуждает сама мысль согрешить со своим отцом, отдаться ему, и почувствовать как я деру дочь как последнюю сучку… и его ладонь легла мне на киску…
Теперь он возбуждал меня, входя в меня пальцами и языком, и тут, когда я была на пике блаженства, в мои губы уткнулась головка его члена…
— Доставь папочке наслаждение… — попросил он. И я взяла его в рот… и начала быстро отсасывать… Отец стонал, его рука лежала на моём затылке, задавая мне темп… а я работала, работала ртом, доставляя ему наслаждение… и кончил так бурно мне в рот и на грудь… Так, первый раз я почувствовала вкус мужской спермы во рту…
Он был по-настоящему ненасытен тогда. Ночью он тоже пришёл ко мне снова… и я спала прижавшись к нему и поглаживая его волосатую грудь, упругий живот и такой ненасытный и поднимающийся по новому член… и зачем мамка сбежала в санаторий? а может и хорошо, что сбежала…
О нашей с ним связи не узнал никто — даже его брат… И до сих пор тайна осталась тайной… даже от мамы… которая ревнует меня к нему совсем по другой причине — я всегда беру сторону папы… а ее понять не могу: зачем ей до сих пор на стороне мужики?
Вот такая моя история…
От рассказанного мы с ней оба возбудились так, что такого безумного секса у нас с ней до этого не было… а на утро я спросил ее: хочешь меня и твоего папу вдвоем с тобою на всю ближайшую ночь?
На учебу она в тот день уже не пошла…
для женщин, которым это интересно: [email protected]
27 475
Загрузка...
